Голосование пользователя

Квиг, наблюдая за попытками напарников найти информацию о ростовщике «Легальным способом», подошел к торговой лавке где торговал йосок всякой электроникой. Пообщаться о технике со знающим разумным намного полезней и интересней чем заниматься добычей информации «Легальным способом».

Квиг, не отрываясь от ком линка, молча пошел за остальными.
Он еще раз попытался найти дополнительную информацию о ростовщике в сети.

Алтронус кивнул в ответ на слова ширрена о количестве жетонов - этот здравый вопрос не пришёл ему в голову - а затем проговорил:
- Я полагаю, мы можем приступить к поискам.

Пальцы ширрена быстро пробежались по боевому посоху, после чего мистик задумчиво произнес:
-А какова была чисссленносссть экипажжжа? Есссли жжжетонов окажжжетссся меньше, воззможжно кому-то удалосссь ссспассстиссссь...

- А разве бывают другие? - удивилась Райя, разглядывая оружие Обозаи, на котором красовался целый ряд острых шипов. - Или это такая поговорка? - под скептическими взглядами окружающих лашунта стушевалась и махнула рукой. - Ладно, ладно, идемте уже.

В галерее раздался звук шагов, человек шел по каменному полу быстро и уверено. Все в нем начиная от выражения лица и заканчивая манерой двигаться, выдавало потомственного аристократа и вышколенного солдата. Мимо него проносились изысканные гобелены, картины и портреты его знаменитого рода, насчитывающего уже несколько столетий. Все это великолепие, начиная от золотых люстр, украшенных чистейшим горным хрусталем, заканчивая предметами искусства, которыми мог бы похвастаться княжий двор, сейчас не имело значения для Юджина. Стражи в пафосных красно-черных латах при виде наследника Князя натягивались как струны, и казалось, вот-вот, лопнут от напряжения. Каждый из них со страхом и уважением смотрел на лицо молодого человека. Его волосы черные как уголь спадали на плечи, подчеркивая хищные черты лица. Все, кто видел Княжича, ощущали ауру силы и бремя власти, лежащие на крепких плечах молодого мужчины.
Дверь, коридор, поворот, два стражника только начинают открывать рот, чтобы остановить его. Хватает сурового взгляда, чтобы слова застряли у них в горле, не смея вырваться наружу. Он, не сбавляя шага, проходит мимо, никто не смеет преграждать ему путь. Дверь с силой распахивается.
– Отец! На этот раз Вам не удастся избежать разговора.
Пожилой мужчина с густыми усами и бородкой клином, от которой в молодости пострадало бесчисленное количество невинных дев, в красно-черном берете, и пышно украшенном драгоценностями наряде вздрагивает. Его советники, чувствуя назревающую бурю, спешат ретироваться.
Дверь за ними захлопнулась, а в спины спасающихся бегством советников, был направлен взгляд мольбы и отчаяния. Из-за двери послышался разговор на повышенных тонах, периодически гремела сброшенная на пол посуда, были слышны звуки ударов. Стражи готовые отдать жизнь за своего господина, потея и рефлекторно сжимая древки своих копий, не смели сдвинуться с места. Через десять минут все затихло, двери распахнулись, стоящие за ними люди, увидели довольную улыбку на лице Княжича и вымотанное в тяжелых переговорах, с крупными капельками пота на лбу, лицо его отца.
Скрутив пергамент с гербовой печатью, и положив его в тубус, Юджин Магдур бодрой походкой направился на выход, ему еще предстояло так много сделать.

В тренировочный лагерь вы попали по разным причинам и разными способами. Первую неделю вы под остервенелую ругань сержантов и болезненные тычки по ребрам, копали траншеи, не разгибая спин. И надо отметить, хорошо копали, особенно под конец.
Если кто-то из вас лелеял чудную мысль, что он умеет сражаться, то его мнение было втоптано в грязь и смачно размазано Мастером мечником. Проворный дед, седой как снег, моментально клал на лопатки любого, кто осмеливался бросить ему вызов. Мастер лучник, легко кладущий стрелы в десятку с максимальной дистанции, заставлял вас тренироваться до изнеможения. Тем, кто был уверен, что заклинатели не способны бегать длинные кроссы, пришлось переосмыслить свои знания, не только бегали, а еще и колдовали. Но все хорошее когда-то заканчивается и ваши счастливые дни в тренировочном лагере подошли к концу.
Сержант Маркус наконец-то объяснил вам, для чего вы тренировались, теперь вас ждало светлое будущее, так как вы, бравые солдаты, зачислены в специальный боевой отряд, ни кого попало, а самого Княжича Юджина Магдура.

Вас подняли с рассветом, знакомое до боли утреннее построение на плацу, завтрак и поспешные сборы небольшого каравана, загруженного оружием и припасами. По непонятной причине свернувшись в три погибели в одной из повозок, приказали путешествовать и вам.
К счастью, день был пасмурным, и в замкнутом пространстве повозки было вполне комфортно. Путешествовали вы так довольно долго.
Как вдруг резкая остановка, ржание лошадей вперемешку с криком сержанта:
– К бою

Лучшие из лучших.
За самые выдающиеся результаты, во время интенсивных трех месячных тренировок, вас отобрали из 300 кандидатов, для службы в специальном отряде Княжича Юджина Магдура.

– Может тело просто растворилась вместе с призраком? Куда один туда и другой? Что-то он там говорил про тьму. – Предложила Арштат, но вдаваться в подробности не стала: ей тоже не терпелось наконец-то отправиться дальше.

Светящийся посох сначала бросил внутрь капсулы глубокую тень, но, по мере того как Руайд аккуратно приоткрывал дверь, внутри сложного переплетения латунных труб становились всё более и более видны детали: выложенные в металле арканные символы, тонкие, с стебель травы толщиной, хрустальные нити, связывающие их и трубы в единое целое словно диковинная паутина, куски с невероятной точностью огранённого магоцита, вделанного в стены так, что острия всех длинных стержней указывали в одну точку.

В этой точке, на шелковой подушке лежало, словно спало, тело небольшой снежно-белой пушистой собачки с чёрной кнопкой носа, абсолютное нетленное спустя все эти годы запустения.

Слухи о странных случаях привели вас в регион Хиллсфара. Пространные и странные слухи доносились о том, что лепреконы одаривают приключенцев золотом, о том, что легионы нежити терроризируют местные фермы и поместья.
Один слух, который оказался правдой, был, похоже, самым диким из всех. Всех граждан Хиллсфара, которые не являлись на 100% людьми, изгнали из города. Единственные представители других рас, оставшиеся в черте города, были рабы, сражающиеся на Арене. Сражались не на жизнь, а на смерть. Любому, кто не является чистокровным человеком, дают от ворот поворот, от ворот Хиллсфара - единственный путь внутрь неприступного города и из него.
Вы путешествуете к северу от тракта Лунного Моря, часто используемого торгового пути к югу отХиллсфара, который проходит через зелёный Корманторский лес. Другие путешествуют рядом с вами.
Невнятый крик раздаётся за чащей деревьев в стороне от дороги и старый мужчина-человек в порванной и окровавленной рубахе попадается вам на вид. Кровь на его одеждах появилась от многочисленных мелких царапин, а не от одной большой раны. Он медленно направляется к вам. Прежде, чем вы успеваете обнажить клинки или заготовить заклинания, он падает в траву рядом с вами. Он всё ещё кричит, однако слова становятся слабее и слабее.

Новый хозяин этой земли оставил вам сообщение, но оно спрятано пять раз.
Первый раз в месте, в котором растут одуванчики и покрывают тела людей. Мужественный и злой может быть одним и тем же.
Оттенённый проклятием потерян, но несколько затем найдены.
Второй окровавлен кровью корней, где лежит наследница и прячет свою боль в длинных деревянных коробках. Она прячет больше, чем это, но только чтобы сохранить то, что принадлежит ей по праву.
Третий в источнике благословенной жизни, где призраки защищают, а защитники эфемерно населяют. Вода течёт, конечно, и прежде всего, должна быть освобождена.
Четвёртый содержит великих громогласных животных, но животные исчезли и уступили место большему громогласному чудовищу с ликом смерти в его глазах. Они ожидают в месте древнего эльфийского зла.
Пятый лежит, где древние покоятся за мрамором ночи, забытые, но не исчезнувшие. Потерянное сокровище забытого времени воздаёт теперь свою награду.

Монах кинул руку в ответном приветствии, проворчав нечто вроде: "Хайль гидра!", и двинул к центру лагеря.

Хотя двое сотрудников органов безопасности и заподозрили что-то неладное, времени на допросы у них не осталось. 6 декабря 1941 года Ленинград находился под артобстрелом в общей сложности десять часов.
Вот и сейчас метроном вновь застучал быстрым темпом, предупреждая либо об авианалёте, либо об артиллерийском обтреле. Земля под ногоами задрожала, а гул снарядов отчётливо был слышен даже внутри самого здания. Судя по всему, снаряды падали совсем рядом с домом Книги.
Внезапный факт словно по волшебству всплыл у многих из них: Зачем прикидываться военными, если можно притвориться художниками: сегодня происходит защита дипломных проектов Ленинградского института живописи, архитектуры и культуры, который через несколько лет получит имя Репина. Более того, сегодня должны представить проект здания Библиотеки Академии наук.

Итак, детки, полюбуйтесь. Перед нами невероятно талантливая инсталляция сегодняшнего дня под названием "Горе интроверта". Исполняется профессионалом своего дела - Палкиной Евой Анатольевной. Поаплодируем ей дружно, но, прошу вас, дети: издалека и негромко. Не мешайте человеку страдать в заслуженной тишине внутреннего диалога и наслаждаться своим социофобством с воображаемым стаканом виски в воображаемой руке.
И тут Вы, вероятно, спросите: если для девушки это такая проблема, почему же она сейчас здесь, а не дома, в уютной постельке, рядом с безгранично любимым интернетиком и, что важнее, при полном отсутствии людей? Ответ невероятно прост и состоит он всего из пяти букв. Костя, этот человек с невероятно высокой эмоциональной const, был настолько воодушевлен идеей подобной встречи, что возражений от Евы он не только не выслушал, но и даже не дал им право быть высказанными. Девушка просто заглянула в его горящие глаза и вместо привычного "ублюдок, мать твою", Костя имел счастье услышать лишь полный безграничного отчаянья, страдания и муки предсмертный всхлип.
И вот теперь, благодаря господину Разумовскому (дружненько кланяемся ему в ножки), Ева сидит и практикует древний магический ритуал, по сжиганию взглядом окружающих предметов и людей. Пока, к великому сожалению Палкиной, никто не сгорел. Все сидят на своих местах: веселенькие и здоровенькие.
Компания, кстати, набралась весьма любопытная и разномастная, хотя саму Еву никто из этой компании конкретно не интересовал. Какой-то не в меру болтливый мужик, от которого Ева успела устать еще с момента, когда впервые на него взглянула (вроде учитель литературы, до тошноты интеллигентный на вид); модная девица, не заслужившая, но заработавшая фейспалм Палкиной еще в самом начале знакомства; какой-то бородатый Марти Сью; молчаливый парень (Как там его? Петя? Павел?), вызвавший тем самым малую толику интереса и подозрения со стороны девушки; забавный ушастый парень и, наконец, девочка 15-ти лет, непонятно как попавшая в эту компанию, где каждый третий "мужик за 40" (с математикой у Евы не ок, да). Не-не, не поймите сейчас превратно. К людям, младше себя Ева относится нормально, а детей она бы даже любила; но каннибализм - вопрос этически не решенный, а законодательством и моралью человеческой вообще запрещен, поэтому и любить детей Палкина пока способна исключительно на расстоянии.
Но вернемся к насущному. Когда пришло время (наконец-таки!!) расходится, на улице начало происходить нечто фантастическое и по общему решению компания зашла в книжный магазин, дабы укрыться от этих чудес небесных, чему Ева, разумеется, была "несказанно рада".
Если Разумовский не соизволит унести отсюда свою царскую задницу в течение получаса, я просто вырублю его и утащу насильно, - решила для себя девушка и немного успокоилась.
Палкина сняла шарф, пнула чью-то сумку и только после этого решила подойти к стенду, возле которого уже толпились и что-то оживленно обсуждали так горячо полюбившиеся ей за этот славный, но короткий вечер люди.
Книги с именами, фамилиями, фотографиями и воинскими званиями. Лол. Ну. Оригинальненько. Не так оригинальненько, правда, как на выпускном 9 класса, когда любимые хулиганы из параллельного подложили Еве в сумку голову манекена, искусно изображавшего ее саму. Вроде как, она и сейчас валяется у нее в комнате среди прочего бардака, часть которого составляют вот такие вот экспонаты увлекательного прошлого Евы Анатольевны.
-Зато я, безусловно, красивее. И вообще, ты видел, что со мной сделали? Я седая, Карл. С-е-д-а-я.
С фотографии на Еву и вправду смотрела она сама, только с седыми, действительно белыми волосами. Такого же цвета волосы стали у ее матери, после того, как от них свалил отец, которому, очевидно, не очень-то хотелось ухаживать за больной женой и бешеной дочерью.
Девушку невероятно раздражала пустая болтовня окружающих, но рядом с ней был Костя и, в общем-то, представляя, как она потом посмеется вместе с ним с глупой реакции людей на этот днищенский розыгрыш, ей было не так-то уж и плохо.

Это был обычный зимний день. Было немного морозно, но это достаточно типично для декабря. Молодые и не очень люди вместе прибыли на питерскую ДМовку, они спокойно играли в ролевые игры, и когда настало время рахсодиться, решили пойти вместе. Путь их пролегал по Невскому проспекту. Когда до дома бывшей компании "Зингер", производившей швейные машинки оставалось несколько минут ходьбы, люди стали свидетелями достаточно редкого природного явления: снеговая гроза. Это явление последний раз наблюдалось 23 апреля сего года в Екатеринбурге, а в начале холодного февраля она выпала и в Москве. Было довольно странно наблюдать это явление в Питере, однако из-та того, что град на Неве продувается со стороны Финского залива, оно было вполне возможно.
И очень кстати на пути попался открытый книжный магазин, в который компания и решила зайти. Едва они вошли в магазин, как за окном сверкнула молния, а через несколько минут раздался громкий гул грома. Гроза разыгралась не на шутку.
Немного побродив по магазину, их привлёк стенд, посвящённый Великой Отечественной Войне, которая закончилась семьдесят лет тому назад. Едва взглянув на стенд, они обомлели. Рядом с книгами лежали старинные солдатские книжки, видно недавно найденные поисковыми отрядами и доставленные по какой-то причине сюда. Об этой причине можно долго гадать. но не это самое странное. На книжках были фотографии, явно принадлежавшие всей компании, которая зашла в магазин, и сухой перечень фамилий, имён, званий и частей:

• Орлова Александра, лейтенант медицинской службы
• Косарев Матвей, инженер-капитан 3 ранга, 1-й дивизион эскадренных миноносцев
• Холодцов Георгий, инженер-капитан 3 ранга
• Козина Анна, старший лейтенант медицинской службы
• Харитонов Сергей, инженер-лейтенант
• Роков Алексей, старший инженер-лейтенант корабельной службы
• Остров Павел, инженер-лейтенант
• Палкина Ева, инженер-капитан
• Разумовский Константин, инженер-лейтенант
• Шпагин Сергей, инженер-лейтенант
• Жердёв Фёдор, инженер-лейтенант-капитан корабельной службы
• Владимиров Александр, инженер-лейтенант
• Холодцов Георгий, инженер-майор

Одна книжка сильно отличалась от остальных. Было даже непонятно, как она зателась здесь среди книжек советских военных. Ведь принадлежала она явно солдату Вермахта.
На ней явственно читалось: Bloch Arthur, Leutnant, Luftflotte 1. Из этого явственно следовало, что принадлежала она лейтенанту люфтваффе, первого воздушного флота группы армий "Север".

Тем временем, за окном началось нечто странное: гул грома стал раздаваться всё чаще, однако по какой-то причине не были видны всполохи молний, всегда предваряющие этот звук.

                                                            ДМ-3 - Каким ему быть?
                                                            Утечка информации



В руки редакции попали бесценные свидетельства о том, что работа над новым движком сайта продолжается полным ходом, вопреки злословью пессимистов.
Наш информированный источник с риском для жизни проник в тайную пещеру троллей, где они бессонными долгами ночами без устали клепают ДМ-3, усыпил бдительность админов и раздобыл настоящие сник-пики будущего ДМа. Мы спешим немедленно поделиться ими с уважаемыми подписчиками. Оставайтесь с нами, и вы будете получать свежайшую информацию из первых рук!

Но довольно предисловий. Итак, что нам удалось утащить? А вот что.

Вот так будет выглядеть создание игры:



Вот мы создаем персонажа:



А вот так выглядит чарлист:



(дизайн, как мы видим, сильно поменялся)

Это настройки игры, как нетрудно догадаться



Создание характеристик:



А вот так - (ВНИМАНИЕ!) - происходит создание новой схемы характеристик.



И их можно сохранить для дальнейшего использования!



Но это еще не всё!

Самый больной вопрос ДМа (на наш непредвзятый взгляд) - это система личных сообщений. Мы рады вам сообщить, что она претерпела потрясающие изменения.
Переписка теперь выглядит вот так:



(однако, какой нахал этот тестовый юзер! мы его непременно забаним. Потом)

Переписку можно привести в пристойный вид:



И даже пожаловаться на грубияна прямо из кабинета.



Вот он, этот тестовый негодяй, что грубит админу в личке:



(Да, дизайн профиля игрока совершенно новый.)

И, как видите, он неправ. О чем мы и сообщим уважаемой администрации, не отходя от кассы. Нечего тут, понимаете ли.



Вот такие вот, уважаемые читатели, вести из тайных лабораторий. Мы надеемся, что вы в таком же радостном предвкушении, как и мы. Мы надеемся, опять же, что вы поддержите наших дорогих админов в их тяжелом труде - как минимум не будете их огорчать безобразиями и отвлекать беспорядками. А как максимум - проставите им нужного горючего для улучшения условий их труда.

Спасибо, что вы с нами.
С наилучшими,
Ваша Дорогая Редакция.


PS. Мы будем благодарны за отзывы, и обязуемся передать их троллям в собственные руки. Страницы нашей газеты - раздел для читателей aka "Обсуждение" - к вашим услугам.

Эрин решил наконец закончить начатый допрос, безцеремонно прерванный. Для начала нужно все-таки рассмотреть пленника. Дроу наколдовал Блуждающие огоньки

Волшебник трясущимися руками перезаряжал арбалет и стрелял так быстро, как мог, даже не видя, попадает ли он куда-нибудь. Страх нарастал пока, наконец, не стал настолько всеобъемлющим, что гибель от смертоносного дыхания стала казаться желанной, как избавление от страха... и тогда страх исчез.

- Как-то не так я себе представлял работу мага - мелькнула ненужная сейчас мысль. - Да и в книжках про героев все как-то по другому выглядело...

На Даргота было жалко смотреть - он выглядел как страдающий арахнофобией, которому подали завтрак в постель в виде огромных, жирных пауков. Живых.
Впрочем, он страдал! Фобией! Драконофобией! В острой форме! Но... отважный и решительный Кожервяка явно годился на роль командира лучше него самого - и действовать командой было всяко лучше, чем поодиночке.
Поэтому маг молча взял предложенный арбалет и встал рядом с голиафом.
Если что-то пойдет не так - все, по крайней мере, закончится быстро.

С благословением жреца Каунанео метнул топорик в настороженно всматривавшегося в просвет между деревьями и кустами разбойника; тот подозревал что-то неладное, и его подозрения оправдались целиком и полностью, о чем свидетельствовал застрявшее в его груди - чуть выше сердца - метательное оружие голиафа. Мужчина в жреческом балахоне пронзительно заверещал от боли; его сотоварищи, до тех пор смотревшие на разбойника с недоверием и брезгливостью, одновременно и поморщились от визга, и нахмурились, поняв, что их компаньон все же был прав.

Не оплошал своей атакой и Том - отступив на несколько футов назад, следопыт прицелился в одного из полуэльфов - в того, который был мужеского полу - и выстрелил, показав чудеса меткости и убойности своего выстрела: белокурый полуэльф с правильными, даже в чем-то благородными чертами лица схлопотал стрелу прямо в сердце и, даже не издав ни единого звука, тяжело рухнул в траву, которой поросла поляна.

Двое его сотоварищей, стоявших подле него с мечами наготове, также прилегли рядом, правда, не смерть тому была виной, но чародейство молодого Элри - двое разбойников сладко спали, к вящему удивлению и негодованию своих приятелей.

Эрин разочарованно поцокал языком: Вот и накрылось его полугодичное проживание в Гринесте. Как ни странно, юный дроу не удивился дракону, выжигающему город. Он лишь мысленно отметил, что из этого получится прекрасная баллада. Дроу вообще мало чему удивляются. Эльф прокашлялся и провел пальцами по струнам лютни:

Увы, этот славный город беда одолела,
Но с одним мечом на дракона лезть - не шибко умное дело.
Мое же предложение тривиально:
Валить отсюда, покуда конец нас не постиг летальный.

Бард обернулся на своих сотоварищей. Двое из них были людьми, расу которых он откровенно презирал. Но иногда у них появляются и достойные представилели. Эрин очень надеялся, что его спутники-одни из них. Одновременно с этим темный эльф откровенно восхищался голиафом Кожервякой за его силу и мужество.

Отряд познакомился в таверне под названием "Пьяный мастер", расположенной в пятистах милях от Гринеста. Монах из Рашемена по имени Дилар, который долгое время бороздил просторы океана, могучий Каунанео из племени Утгардта, знаменитого варварского племени, которое по своей воинской славе и чувству чести ничем не уступало цивилизованным городам и Даргот, странствующий маг, вынужденный покинуть свою родину из-за сожжения её врагами.
Но наиболее необычным из членов отряда был Эрин. Его тёмная кожа и белые словно снег волосы явно выдавали в нём признаки тёмного эльфа, так что неудивительно, что все прохожите были настроены достаточно недоброжелательно по отношению к новому дроу, сбежавшему на поверхность: хоть многие и помнили благородного Дзирта До'Урдена, они не забыли также и не столь честного дроу: Джарлакса, а потому не доверяли новым дроу, которые клялись в том, что они отреклись от своей родины. Но пока Эрин не позволял себе агрессии в сторону остальных людей, они держались от него на расстоянии: не гнали прочь, но и особо не приближались, не зная, чего ожидать.

В течение последних нескольких дней вы путешествовали по дороге, которая лениво раскинулась вокруг лугов и пастбищ: обширной территории под названием Зелёные Поля. Когда в нескольких милях впереди вы увидели ворота города Гринест, уже потихоньку смеркалось. Но вместо приятного и радушного города, который вы ожидали увидеть, вашему взору предстали столбы чёрного дыма, подымающиеся из объятых пламенем зданий, бегущих жителей, которые на этом расстоянии, выглядят как крохотные точки, и тёмную крылатую фигуру, которая плавно снижалась над крепостью, которая возвышалась над центром города. Дракон осаждает Гринест!

Чпок! И разлетелась голова Факбоя! На кусочки! На капли! И нет говнюка!
А Глухой хохотал, пока пыль в рот набившаяся, не заставила кашлять.
- СДОХНИ, СДОХНИ, УЕБОК!!! - Заорал Глухой, выжимая газ - НЕХЕР! ПИЗДИТЬ! МОЙ! БАЙК!

Бэмби заложил крутой поворот, и Глухой погнал прямо на кучу колымаг Дичи, снова давя пальцем на спуск своей пушки.
Сколько в ней вообще патронов? А хуй его знает, Глухой не умеет считать.

Лишь когда закончился очередной куплет песни Веры, Стреляй понял, что ранен. И ранен серьезно - кровь хлестала, все болело, в глазах мутило. Самое страшное - что стало сложно удерживать Веру. Больше всего на свете Стреляй сейчас боялся уронить свой любимый пулемет. Такого позора она ему уж точно не простит.
- Я... Я слабый... Сейчас, Вера, сейчас...
Залепетал несчастный рейдер, судорожно доставая откуда-то маленькую серебристую фляжку. Нежно поднес ее к раскаленному черному дулу пулемета. Слегка посеребрив его и пробормотав: "Это тебе", закрыл глаза. Глубоко вдохнул.
- А это мне. Надеюсь, твой следующий друг будет лучше меня.
И выпустил остаток аэрозоли на оскаленные свои зубы, перед этим зажмурившись.
А когда вновь открыл их, там уже не было страха и прежней его вечной неловкости.
Там был огонь, там была буря, там была стрельба, там была смерть!
Там была...
- ВАЛЬГАЛЛАААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!
Вскочив на крышу Элеоноры и не обращая внимания больше ни на что, Стреляй мертвой хваткой зажал гашетку и закружился в танце смерти, с диким хохотом расстреливая всю оставшуюся ленту в фееричном финальном аккорде своей уебанской жизни.

Риггинс как бешеный, заворачивал виражи, уворачиваясь от всех выстрелов, которые на него и Элеанору обрушились - сначала, заговорили остатки турелей на бензовозе, затем - турель грузовика а под конец, Дичь что подьехала так удачно на этот праздник жизни. К счастью для всех, Риггинс сумел выйти из под удара меньшей кровью. А в ответ заговорили пулеметы Волоса и Стреляя, которые палили в буквально все, что ехало рядом с ними. А это оказалось много чего - один багги, какой-то байк, который похоже взорвал другой байк, даже задев грузовики. У багги в клочья разнесся водитель, байк взорвался, потому что пулемет попал в боезапас стрелка в люльке, а грузовики просто задело в кузовы. Но, будучи столь приметными фигурами на Элеаноре, они оба получили по пуле - Волос в колено, а Стреляй в предплечье. Вера угрожающе покосилась, и остаток очереди Стреляя улетел в небо. Кто знает, может эти пули когда-нибудь достанут кого-нибудь в будущем. Или нет.

А тем временем, Риггинс попытался вновь догнать бензовоз, но увы, кажется какая-то шальная пуля попала в колесо Элеаноры, и ее занесло, отчего казалось бы удачный выстрел как его, так и Когтя, не удался. С Элеанорой поравнялась вторая фуры и можно было увидеть довольную рожу ее водителя, который сжимал в руках обрез, нацеленный на Риггинса.
-Попался, дикарь.
И выстрел...

Байк убедительно увернулся, усмотрев уловку Лауры. Увы, удача угрожающе улизнула улетая с ракетой, которая взорвала байк на множество маленьких уебщиных частичек, и Малыша тоже, за компанию. Ну и хуй с байком и Малышом.

Глухой, которого окончательно достал Факбой, развернулся, и выстрелил из своего пушки, разнеся Факбою пол-головы. Вот так бесславно закончилась не начатая эпопея Факбоя, самой великой сучки во всех землях Барона. Так ему и надо, нехуй воровать у Глухого его байки.

На сей раз хмурой гримасы госпожи удачи удостоились Тэворин и - снова - Рагна. Их выпады в сторону отродья последнее избегло, словно играясь, уклоняясь то в одну сторону, то в другую. А вот ранение Изабелле, видимо, пошло лишь на пользу - подстегиваемая злостью и болью красотка чуть ли не стала роковой для того, кто еще секунды назад был герцогом Адрианом - ее кнут оставил глубокий кровоточащий шрам на лице чудища (если это все еще можно было называть "лицом"), и растерянностью монстра, который, видимо, не ожидал, что можно доставить столько боли и вреда обычным, казалось бы, кнутом, воспользовался Тордек, пылавший праведным гневом и переполненный божественной благодати. Удар моргенштерном не просто смял доспехи, но и сломал несколько ребер твари, о чем свидетельствовал специфический хруст, который был слышен всем, кто стоял подле; словно этого было мало, навершие моргенштерна, соприкоснувшись с телом отродья, внезапно вспыхнуло ярким, ослепительным светом, и воздух наполнился также ароматом паленой плоти. Действо завершил Вильмор; его шпага и кинжал, казалось, не предназначены были для того, чтобы использовать их как средство оглушения, но юркому и ловкому амнцу удалось, покружив перед чудовищем, найти его уязвимые точки - точнее, предположить, что те являются оными, ведь еще менее минуты назад это нечто было обычным человеком, герцогом Адрианом. Раз, два! И вот отродье пошатнулось.

Как только это произошло, чудовище, которое по предположению Вильмора должно было потерять сознание и рухнуть на помост, как и его предшественник, внезапно начало раздуваться, словно бычий пузырь, в который мехами загоняют воздух. Мгновение, другое - и отродье лопнуло, окатив всех стоящих на помосте облаком из мириадов капелек крови; кровь была повсюду - на лице, на одежде, на волосах и даже в ноздрях, отчего все герои ощутили специфический металлический аромат свежей крови, а на губах своих почувствовали солоноватый привкус. Взрыв был настолько мощным, что стоило больших усилий удержаться на ногах и не упасть; когда взрывная волна кольцом разошлась по рыночной площади, на помосте остались лишь шестеро героев и три тела неизвестных разбойников, влажные от крови - своей и второго отродья.

Крики на площади начали постепенно стихать, уступая место шуму разговоров, громких и эмоциональных. Еще несколько отрядов Стражи появились на Шири, и злодеи, вероломно убивавшие мирных жителей на рыночной площади, были убиты или схвачены солдатами Стражи; злодеи, обстреливавшие стражников и горожан с крыш домов, окружавших Ширь, вероятно, сбежали, увидев, что они утратили контроль над ситуацией и то, что они замыслили - что бы это ни было - не удалось. Их план провалился, хотя как знать: если их единственной целью было убить благородного герцога, то это удалось даже более чем успешно...

Вы не можете просматривать этот пост!

Смитсон и Риггз
Торговец понимающе кивнул, огляделся. Все невольно посмотрели по сторонам вместе с ним. Они впятером стояли на дороге посреди зеленых равнин. Небо голубое над головами. Ветер мерно шуршит рядами тугих кукурузных стеблей. Цикады стрекочут, слышны редкие перекрики местных птиц. С одного конца дороги - стены Гетленда их транспортер, Роуз и салаги. С другого - искореженный горным хребтом горизонт и поля, поля...
- За двадцать, - еще раз кивнул бородатый толстяк. - Только, в поселении не рассказывайте. Они этого не поймут, я с ними просто торгую. - Торговец неопределенно махнул на увешенного сумками брамина.
- Хоть ее, хоть его. Что твоей солдатской душе больше мило... И не здесь, в поле отойдите, если здесь, то еще пять крышек, за то что он смотрит.

Вы не можете просматривать этот пост!

Хотя дело и приняло серьезный оборот, Цук не был бы Цуком, если свел все к простой стрельбе из арбалета или метанию кинжалов. Может быть кто-то посчитает поведение гнома не совсем адекватным - мол покушение на герцога не самое подходящее время для развлечений и шуток - но, как говорится, что выросло, то выросло. Даже если речь идет всего лишь о 3,5 футах.
В общем гном не ограничился усыпляющими плясками, тем более что танец удался - еще одна девушка пала к ногам героя (к сожалению не Цука, но Тэворин тоже весьма достойный кандидат). Еще пара хитрых движений и в воздухе над помостом появилась призрачная рука. Погрозив нападавшим пальцем, летающая конечность тут же устремилась к самому главному из них - Виекангу. Подлетев вплотную к жертве, призрачная длань со всей силы дернула капюшон вниз...

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Подъехав чуть поближе, вы сумели разглядеть тачки Дичи. Это был странной конструкции двухместный багги, к которым по быстрому приварили листы. Байки с коляской. Ни тебе, ни украшений, ни других отличий друг от друга. Даже явного оружия и того нет. Что багги, что байки выкрашены были когда-то в стремный желтый цвет. Ни грамма индивидуальности, креативности ноль. Дикари.

Да и сама Дичь выглядела, скажем, прямо, не оригинально - практически одинаковая одежда, а рожи скрыты за черными такими масками, где только разрез для глаз. К слову, эти самые маски выглядели бы круто, если их разукрасить хотя бы. На груди, помимо брони из старых покрышек, еще висят рации.
И желтый цвет везде, да. Эти парни просто повернуты на желтом цвете.

Один из байков имел неосторожность подъехать слишком близко к Лауре.
-Вы ктоАААААААААААААА СУКА!!! - отозвался водитель, резко выворачивая из-под струи огня, которая лишь слегка оплавила краску

-Это Боров-2, агрессивные туземцы. Приступаем к зачистке территории. - Спешно сказал водитель одного из байков
-КАКИЕ НАХУЙ АГРЕССИВНЫЕ, ОНИ ЕБНУТЫЕ! - сказал пассажир Борова-2, вылезая из коляски наперевес со здоровым мачете, намереваясь запрыгнуть на Лауру, - А НУ ИДИ СЮДА ДИКАРЬ! ПОСМОТРИМ, КАК ТЫ БУДЕШЬ ЖАРИТЬ БЕЗ СВОЕЙ ТРУБЫ!

-ЧЕРТ! - Тапор достал из-за пазухи сигнальный пистоль и выстрелил им в небо. В небе разорвалось желто-бурое облачко. Вас всех научили отличать сигнальные цвета. Этот значит, если очень кратко, "Сюда". Скоро сюда остальные, нужно успевать, пока не налетела саранча на вашу добычу.

Глухой начал заворачивать крюк, как увидел, что в него кто-то пытался попасть. Присмотревшись, увидел вдалеке Джейн и Факбоя - ты у этого парня байк угнал. Он что-то кричал и стрелял в примерно твою сторону, но пришлось отвлечься от наслаждения его мучениями, потому что увидел, что кто-то на желтом байке достал внушительного вида трубу, такую как ты видел у Джоко. Из нее, если вставить ракету, будет плохо ВСЕМ. А у того парня кажется есть ракеты и патроны.

Тем временем Элеанора пошла наперехват фурам, не замечая ничего на пути - в том числе и стремный багги, который как раз думал заходить сбоку, но не успел увернуться от сырой мощи Элеаноры. Багги, несколько раз перевернувшись, остался лежать вверх колесами смятый в кучу металлолома.
Но это Риггинс и его пассажиры не видели. Зато увидели еще несколько багги, один укрепленный грузовик по типу Элаеноры и фуры. Они были массивны и не поворотливы. Одна, сюда по всему, раньше была танкером (следовательно, ПОЛНА БЕНЗЫ!!!!!!!!!) а вторая обычный грузовик. На крышах фур стояли несколько турелей с пулеметами. Среагировав быстрее всех остальных, один из пулеметчиков открыл огонь по Элеаноре.

В небе взорвалось еще одно облачко, в этот раз ядовито-зеленого цвета. Вы не знаете эту маркировку, но судя по всему, стреляла Дичь.

Выступление голиафа с волынкой слегка приподняло отчего-то мрачное с утра настроение Тома. А страдальческое лицо барда при звуке сего инструмента развеселило следопыта еще больше. Нет, конечно, Винтер вроде неплохой парень, но Греткин хорошо помнил, как миловидная дочка хозяина таверны "Нежная гарпия" в Лирабаре предпочла ему, великому охотнику, только вернувшемуся с опасного задания по помощи Самому Святому Ордену Священного Сорокопута, какого-то сладкоголосого певца, который, как Том был уверен, и кухонный нож с правильной стороны взять бы не сумел.

"Надо будет просить Каунанео на привалах, когда скрытность не особо нужна, играть на его чудовищном инструменте. Заодно мошкару и диких зверей от лагеря отгонит надежно" - весело подумал Том.

Внимательно выслушав и предложение Мартильна, и предложения Брана, дождавшись того момента, когда все скажут свое веское мнение, Греткин размеренно начал:

- План Мартильна, безусловно, не так уж и плох. Разбойники будут застигнуты нами врасплох, хотя и будут куда более готовы к сражению, чем в плане Брана. Но! Что, если перед нападением они сделают из сидящего в повозке что-то вроде ежика, только вместо игл будут их стрелы? А если эти стрелы будут еще и отравленными? Если крадущиеся вдоль дороги члены нашей группы столкнуться с разбойниками раньше остальных? Нет, все-таки, риск неоправданно высок. Что же до плана Брана... Мне уже приходилось не раз выслеживать людей, скрывавшихся от правосудия Тира в чащах Импильтура. И, скажу без ложной скромности, выходило это неплохо.

— Но, ведь... Ведь задат... — начал было Бран, намереваясь пристыдить проигнорировавших его доводы «коллег», но вовремя осекся.

Он, в конце концов, ничего хозяйке «Веселого меча» не обещал, денег ее не брал, от щедрот ее не питался, да и вообще, ему только и надо было, что заручиться поддержкой еще хотя бы пары авантюристов и дождаться информации от госпожи Велливо. И все. Если за время ожидания придется прикончить нескольких разбойников или потратить пару дней на их бесплотные поиски, что же, пусть так и будет. Иногда надо просто плыть по течению.

Молча доев ставший, почему-то, не таким уж и вкусным завтрак, и, поставив свою подпись под составленной менестрелем бумагой, «Пижон» сослался на дела, которые ему необходимо было доделать перед тем, как идти или ехать куда бы то ни было, и довольно спешно покинул постоялый двор. Задержался он только на те пять минут, которые понадобились, чтобы пересадить ждущего в комнате Мистера Мышь во внутренний карман куртки. Старый друг, должно быть, совсем устал сидеть в четырех стенах, да и Брану компания кого-то, кто умеет слушать и слышать голос разума, сейчас совсем не помешает.

Вернулись они спустя пару часов, практически в одно время с Винтером, принесшим вести от констебля, и посреди обсуждения стратегии борьбы с бандитами. А еще как раз вовремя, чтобы успеть послушать протяжные, похожие на стоны умирающего зверя звуки, издаваемые кожаным шаром с кучей трубок, который голиаф явно считал музыкальным инструментом. Странный опыт, но не сказать, чтобы совсем уж неприятный. Скорее даже наоборот.

— Телега, ящики, сбруя, вол или тяжеловоз, — Бран начал перечислять покупки, необходимые для исполнения предложенного Мартильном и тут же поддержанного полуэльфом и дварфом плана, демонстративно загибая пальцы.

Голос его, правда, уже не звучал столь уверенно как раньше. Доводы, которые он собирался привести были, само собой, безупречны, но вот только остальная группа уже доказала неумение и нежелание прислушиваться к чему-либо логичному. По крайней мере, к логичному в его понимании.

— Выйдет где-то полсотни золотых, которые придется отдать за дело, которое нам никто не оплатит. Я свои деньги не печатаю, а зарабатываю и сорить ими не привык. Кроме того, в момент нападения, а, точнее, неожиданного нападения из засады, разбойники будут все в одном месте, во всеоружии, и на выгодных для себя позициях. Это в случае, если они вообще решат напасть на кого-то всего через два дня после того, как сорвали последний куш.

— Не проще ли пройти по следу двух тяжелогруженых телег от места последнего нападения до бандитского лагеря и застать кого-то из них со спущенными штанами, кого-то спящим, а кого-то без брони и оружия? Я слышал, что выгоднее быть охотником, а не добычей.

На смуглых щеках турмишански проступил румянец, когда она услышала комплимент Тордека, а лицо ее озарилось белозубой улыбкой:

- Ох, да будет вам, ну какая я красавица... Видали бы вы меня пару десятков лет назад, вот тогда бы и поговорили, - госпожа Аураяун окинула взором разношерстную компанию из семерых, которые пожаловали в ее заведение. - Что ж, клиентам, знающим толк и в красоте, и кулинарии, а также имеющим отменный вкус, здесь всегда рады. Вот только маленькая загвоздка: здесь, - женщина обвела рукой обеденный зал, - по традиции, которая не нарушалась с самого момента основания этого постоялого двора, а это, прошу заметить, уже более трех сотен лет - могут откушать лишь те, кто является постояльцем. Понятие "постоялец" подразумевает аренду жилья на любой срок - будь то отрезок времени, который у вас займет наслаждение вашей трапезой, или же, скажем, ночь-другая постоя. В любом случае, как только мы с вами утрясем вопрос с проживанием, я буду рада предложить вам лучшие кушанья "Меча и Звезд", самым достойным среди которых, как знает все Побережье Меча, является наш фанделейн - рагу из морских осьминогов и речных раков, тушеных с овощами и душистыми травами в залитых сметаной глиняных горшочках. Но и прочие блюда, приготовленные как из даров моря, так и речных продуктов, также отличаются высоким качеством, свежестью и невысокими ценами, в чем вы можете убедиться, взглянув на то, сколько у нас "постояльцев", - госпожа Аураяун снова обвела рукой весь зал, будто семеро ее собеседников могли и не заметить, что таверна была битком набита. После этого хозяйка заведения, словно и не сомневаясь, что ее новые гости не передумают и обязательно останутся как минимум откушать, подозвала одну из официанток, которую попросила протереть один из свободных столов и подготовить к трапезе на семерых; Аураяун указала на как раз освободившийся стол у одного из окон, после чего вновь повернулась к нашим героям.

Только тут все они заметили, что на стене за спиной у хозяйки висела досточка из черненого дерева, на которой белым мелом было выведены расценки на проживание в "Мече и Звездах" аккуратным каллиграфическим почерком:


Комната с повышенным комфортом, 1-2 человека: 2 золотые монеты за ночь
Комната, одноместное поселение: 8 серебряных монет за ночь
Комната, двухместное поселение: 5 серебряных монет за ночь
Мансарда, многоместное проживание: 1 серебряная монета за ночь, или 3 медяка за час

После долгой езды в тесном брюхе бронетранспортера любое движение было в радость. Встать наконец. Постоять прямо, давая крови свободно растечься по затекшему телу. Потянуть спину, размять суставы. Хрустнуть пальцами. Красота.
Никто вроде не собирается в тебя стрелять. Можно каску на секунду снять, череп лысый протереть. А у кого и не лысый, но тем хуже для него.
Автомат и броня, броня и автомат. Вот символы надежности и успеха в этом мире. И ты ими обладаешь, парень! О, да! Броня и автомат. Какой-то мотивчик в зубах крутится на эту тему. "О, да - вода, броня и автомат". Тьфу... не важно.
Крышки как в воронку перетекали из карманов приятно возбужденных солдат. Сержант вложился больше всех. Остальные скинулись по 20 крышек*.
Каз и Кон оставили автоматы на ящиках у своих мест в отсеке. Руки-ноги еще раз размяли и вперед. Старик медленно доковылял как-раз до дверки в стене, сейчас скроется. Не отставать!

Макс "Глушак"
Глазами проводил уходящих товарищей. Привычными движениями технику проверяешь. У них своя работа, у тебя своя. Если что-то в нужный момент не заработает, виноват будешь только ты. Бампер открыл, внутренности осматривая.

Билли-Боб
Сержант стоял, осматриваясь по сторонам и соображая. Остальные, судя по рожам, собрались отдохнуть. Оно и понятно, у них голова ни за что не болит. Их задача - выполнить что сержант велит, минимально при этом напрягаясь. Их бы воля - так они бы тут прямо все в тенечке под стенами разлеглись и про баб бы грезили. Вслух. Может и с руками. И чем все это закончится - это его проблемы, сержантские.

Вернон
Горло бы промочить. Холодненьким. С пузырьками.
Вся вода в машине нагрелась и на мочу похожа стала. Дрянь.
Стоишь, мышцы тянешь, суставчики крутишь. А вокруг - благодать. Кукурузное поле - от горизонта до горизонта. Тебе то из кузова и не видно ничего было. Это вон сержант возле смотровой щели сидит. И нигер этот. А тебе только их рожи видны. Да серость десантного отсека. И пушка твоя, шакал-родимушка.
А тут свобода. Воздух. Тень от стен, подальше от разогретого железного монстра. И кукуруза.

Ирвин и Барри
Приятное возбуждение телу придавали чувство первопроходца-разведчика и крышки в кармане. Двадцать шагов до стены. Десять. Старик медлит секунду в открытой двери. В проеме - силуэты стражников. Пять шагов. Три. Легкий озноб по телу.
Шаг в тень.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Джоко, который сидел на месте стрелка прислонившись спиной к кабине Лауры и с большим интересом изучал свой чудо тубус, резко оживился, услышав крики Топора, он вскочил на своем месте, схватился за гашетку приваренного огнемета и принялся усердно вглядываться в даль. Не то чтобы он много чего увидел, но искренне поверил, что дичь несомненно на горизонте, у война же бинокль, ему же виднее. Однако и этого вполне хватило, чтобы Джоко разгорячился по полной.
- ПОДВЕЗИ МЕНЯ БЛИЖЕ! - Орал он держась одной рукой за огнемет, а другой стуча по кабине машины гранатометом - Я ХОЧУ ИЗБИТЬ ИХ СВОЙ ТРУБОЙ!

Малыш довольно ухмылялся, вжимая педаль газа в пол. Водить он умел чуть лучше, чем вообще никак, о это не останавливало его от того, чтобы выжать из Лауры столько километров в час, сколько вообще возможно. А уж услышав слова Тапора, он радостно осклабился и, удерживая руль одной рукой, вынул свободной конечностью нож. В ближайшее время он собирался покинуть эту машину.
- ВПЕРЁД!

- ДАААААА!!! - Не переставая вопил от восторга Глухой. Вопил так, что, казалось, перекрикивал и могучий движок Бэмби и слабенькие движки других тачек в звене. Куда им до Бэмби! До охуенного, заебатого, дважды охуенного байка! Черт, это стоило того, чтобы выбить тому мудаку пару зубов и разбить ебало! Стоило того, чтобы бросить Джэйн!
- АХАХАХАХА!!! - Полный безумной радости смех далеко раздавался над пустыней, когда Глухой нарезал виражи на Бэмби вокруг тачек звена, то обгоняя, то возвращаясь.
Глухой впервые в жизни был счастлив. И счастье это было тяжелым, ревущим и пиздецки быстрым.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

- Слишком поздно, Тиристис! - сзади раздался женский голос. - Теперь камень мой, и ни ты, ни твой отряд не смогут помешать мне завладеть его силой. Мои орки сумеют справиться с этим отрядом. Они измотаны битвой с гоблинами, так что предстоящая схватка будет лишь детской забавой!
После этого колдунья расхохоталась.
- Сила убивающего камня станет моей!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

23 день месяца Чес, год Нестареющего (1479 по счету Долин)
Врата Балдура, Побережье Мечей
8 часов утра

... Утро выдалось промозглым и туманным; легкие порывы ледяного ветра больно кусали кожу, вызывая озноб и мурашки, а сырой воздух услужливо доносил эти ощущения до самых костей, не оставляя в теле ни единого теплого участка. Раняя весна в окрестностях Врат Балдура была не такой суровой, как севернее, и снега здесь видели раз в десятилетие даже в зимние месяцы, но даже самые теплые - относительно других лет - весны здесь всегда были довольно зябки и неприятны, в первую очередь благодаря высокой влажности воздуха и специфике ландшафта, окружавшего Врата. Холмистая гряда, на которой расположился Вышний Град, была самым теплым и комфортным районом, поскольку туман и сырая стылость медленно и неумолимо сползали по склонам вниз, к реке Чионтар, вдоль которой раскинулись кварталы Нижнего Града и - за его стенами - Града Внешнего. Негостеприимность весеннего утра во Вратах Балдура, правда, была не первым впечатлением от города, поскольку у каменного причала в Кручах* они пришвартовались еще прошлой ночью. Сирая Гавань полностью оправдала свое название - ни зги не было видно в молочном саване, окутавшем Нижний Град, посему торговец и паладин решили последовать совету капитана Джаэля Сарпентима, владельца корабля, претенциозно названного "Любовник Умберли", на котором семеро героев прибыли во Врата еще прошлой ночью.

Сам Джаэль был местным - не из Врат Балдура, но из окрестного городка Замок Драконьего Копья, располагавшегося немного севернее по побережью, между Вратами и Глубоководьем, но Врата капитан знал очень хорошо, посему настоятельно рекомендовал своим пассажирам не торопиться сходить на сушу и переночевать на борту - Нижний Град был не лучшим местом для поисков достойной гостиницы в ночное время. "Утро вечера мудренее" - такому принципу решили последовать семеро, убедившись, что даже сама погода не располагает к ночным прогулкам по улицам незнакомого города. Проснувшись от стука собственных зубов, наши герои осознали, что новая глава в их истории будет вовсе не такой яркой, как им казалось прежде; казалось, туман заполнил даже внутренние помещения корабля. Поднявшись на палубу, они увидели, что ничего, собственно, в окружающем мире не изменилось: все тот же молочно-седой туман, в пределах видимости - каменная пристань, смутно различаемые силуэты проходящих мимо портовых рабочих, пара матросов, скучающе ожидавших капитана на палубе - они, будучи уроженцами окрестных земель, словно и не замечали пронизывающего холода и неприветливого пейзажа вокруг. Тихая их беседа не укрылась от слуха Цука, и гном расслышал о том, что сегодня - особый День того самого Возврата, о котором все путешествие им твердил Тэворин, и что будут гуляния на какой-то Шири, и фейерверк, а до этого кто-то выступит перед народом, но не менестрель - имени Цук не разобрал, но судя по уважению, прозвучавшему в голосах моряков, человек этот пользовался славой и почетом у местных жителей.

Едва ступив на пристань, наши герои сразу же познакомились с еще одной особенностью Врат Балдура, о которой Тэворин, все их путешествие расписывавший прелести и достоинства своего города и то, насколько тот прекрасен, забыл, видимо, упомянуть: толпы. Даже в этот утренний час и район пристани, и улицы города, поднимавшиеся от нее, были переполнены людьми; казалось, воды Чионтара вышли из берегов и, приняв облик людей, эльфов, полуэльфов, дворфов, полуросликов, гномов, да еще сам Бейн знает кого, решили, наконец, добраться до ворот, окружавших стены Вышнего Града. Дюжины, десятки дюжин тел, одетых в богатые шелка и бархат или добротно скроенную, пусть и скромную одежд,у и в лохмотья или грязные робы, пахнущие экзотическими благовониями или свежеиспеченной сдобой, и воняющие потом или перегаром, молча подсчитывавшие грядущую прибыль или обдумывавшие свои ежедневные заботы, и громко орущие друг на друга или просто сыплющие проклятиями без причины, брезгливо косящиеся на проходящих мимо и склонившие головы под тяжестью переносимого груза - все это ударной волной нахлынуло и поглотило наших героев, вмиг лишив их сонливости и вялой расслабленности, в которой они прибывали еще мгновения назад.

Воодушевленная очередной победой, Арштат собралась было снова применить такое успешное заклинание, но следующий противник приблизился слишком вплотную к девушке и ее спутнику; она по собственному опыту знала, что дальняя атака не просто так называется "дальней", и не стоит рисковать пытаясь попасть лучом в ту дрянь, которая летает, подобно назойливому майскому жуку, совсем рядом. С досадой прищелкнув языком, Арштат произнесла несколько арканных слов и с силой хлопнула в ладоши, от которых в сторону черепа полетели шипящие едкие брызги.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Голова раскалывалась практически у всего экипажа. Мозг трясся и колотился о черепную коробку как иссохший орех. Солнце и работа двигателя раскалили, окружавшую со всех сторон, броню. Кондиционер не работал, и теперь они ехали в пахнущей металлом и смазкой грохочущей духоте. Сквозь узкие смотровые щели в десантный отсек попадали весело прыгающие лучи света, но их мельтешение только утомляло и Билли-Боб держал глаза прикрытыми.
Билли-Боб дремал. Способность засыпать, трясясь всем телом на утробе работающего двигателя бронемашины - это вопрос привычки и естественного отбора. Можно привыкнуть к чему угодно, а то к чему привыкнуть нельзя, обычно доканывает до смерти. Привычка и естественный отбор. Билли-Боб был из тех кто привык. И теперь он дремал, вяло думая о своем и слушая в пол-уха разговоры подчиненных.

Майор приказал "объяснить ситуацию с налогами", стандартная процедура: "Вот вам наша сила и мощь, вот бумаги, подпишите". Забавная вещь, эти стандартные процедуры. Формулировки типа "утверждение прав армии и превосходства ее морального духа" на самом деле подразумевают необходимость сломать и растоптать моральный дух будущих данников. За формулировкой "гарантии лояльности" скрывалось взятие заложников. А под "превентивным принуждением к повиновению" вообще могло подразумеваться все что угодно. Билли-Боб, как и все парни из его команды, любил такую работу. Эти фермы только для толстожопых крестьян кажутся неприступными крепостями, со всеми их вышками и пулеметами. Билли-Боб рвал их оборону как бумажную, и рейдеров против которых эта оборона предназначалась он тоже рвал. И никто еще не порвал Билли-Боба.
Но еще майор сказал, что по предварительным данным, в этом районе была гулья банда, и он, сержант Смитсон, мог бы разыграть новую карту и стать спасителем для измученных крестьян.
А что? Неплохо! Они бы с ребятами весело и бодро развесили гульи потроха гирляндами вдоль дороги, потом подписали бы все бумаги, да еще бы и баб себе в часть прихватили, а эти мудаки с ферм им бы еще и ножки за это целовали, как спасителям. Вот была бы потеха. Вернутся в часть с деревенскими девками, дающими во все дыры и благодарными за спасение от ублюдочных упырей-вампиров. Ха. От такого поворота, внутренний рейтинг Билли-Боба неплохо бы поднялся, сука Гарольд бы говном изошел от зависти.
Да, Гарольд, можно было поклясться что этот хер приложил руку как к тому что вместо нормальных бойцов ему подкинули четверых молокососов. Так и к тому что он, сержант Смитсон, сейчас ехал на этой калымаге, вместо обновленного довоенного Бредли. А в случае малейшего прокола этот говнюк первый будет тыкать пальцем и кричать "Билли-Боб обосрался". Да ну его нахер, будет и на моей улице праздник.

***

Примерно такие крутились мысли в голове сержанта Смитсона, когда он, вместе с вверенным ему составом мчал в направлении Гетленда - фермы-поселения, зеленым оазисом жизни укрывшейся за кольцом истощенных разработками терракотовых гор.

"У Хайлии"

Дверь открыла высокая темнокожая женщина лет лет сорока, с огромной копной иссиня-черных кудрей и бюстом, который входил в любую комнату куда раньше нее самой, а также весьма привлекательным лицом и тонкой талией, подчеркивающей ее округлые бедра; одета она была в легкое шелковое платье цвета темного изумруда, обтягивавшее ее тело так, что почти не оставляло никакого пространства для воображения. Низкий грудной голос и едва слышимый амнский акцент дополняли картину:

- Добро пожаловать в мое заведение, господа... и ты, Минни. Удивлена видеть такую необычную компанию - молодой человек, не менее молодой голиаф и моя весьма пожилая соседка, - Хайлия, а это была именно она, улыбнулась, продемонстрировав свои безупречные белоснежные зубы. - И если я могу предположить, зачем пожаловала ко мне моя соседушка, то вы... Вряд ли вы хотели бы пошить себе новое платье, и не думаю, что вас интересуют мои косметические средства, которые я - прошу заметить - изготавливаю сама из абсолютно чистых, свежих и качественных растительных, минеральных и животных продуктов. Это я так, если вдруг у вас заведется дама сердца, и вы решите сделать ей подарок, так знайте - у Хайлии вы найдете все, что вашей избраннице будет мило и нужно. Но возвращаясь к вам самим - единственный вариант, который я могу предположить, - это, конечно же, мои бани. Или же поговорить о том, какие олени нынче водятся под изумрудной сенью Высоколесья, если вы там бывали, конечно же, - заливисто засмеялась Хайлия. Отсмеявшись, она отступила назад, открыв дверной проем, и сделала приглашающий жест: - Проходите, молодые люди, проходите. А с тобой, Минни, мы поговорим чуть позже, если позволишь, и спасибо, что показала дорогу новым клиентам. С меня - скидка на следующее платье, которое ты у меня когда-нибудь закажешь, - с этими словами хозяйка бань и швейной мастерской закрыла дверь прямо перед носом у ошарашенной старушки, после чего тихонько добавила: - Если когда-нибудь такой день наступит и ты все-таки решишь у меня хоть что-нибудь заказать.

Хайлия развернулась к своим гостям, которые оказались в просторной комнате, большую часть которой занимал широкий стол, заваленный отрезками тканей всех расцветок и разновидностей, подушечками, утыканными иголками, измерительными лентами, мотками и клубками ниток и прочими приспособлениями, обычно используемыми в портняжном деле. В дальних углах комнаты стояли два женских манекена, один - раздетый, на другом же была надета гора розовых оборок, складок и рюшей, которые, вероятно, рано или поздно превратятся в дамское платье.

- Я - Хайлия Ханадрум, как вы уже поняли, и тут я живу, а также зарабатываю на жизнь, обшивая прекрасную половину населения Красной Лиственницы - во всяком случае, ту из них, у которой есть вкус и деньги. помимо этого у меня еще целый арсенал всяческих средств для усиления, продления или придания женской красоты, а также - бани, в которые вы, наверняка и пожаловали. Я права, не так ли?

В ответ на приветствие Хайлии заговорил голиаф, поведав свою историю и рассказав о причинах, которые привели его в Красную Лиственницу. Внимательно выслушав молодого горца, женщина ответила:

- Как же, как же, Андраоикс, старый мой дружище и поставщик лучших трав и корений, которые можно сыскать в Дессаринской долине... Рада слышать, что эта старая рухлядь еще шевелится, ворочает языком и у него даже хватает разума давать дельные советы. А с чем пожаловали сюда вы, молодой человек? Вряд ли все-таки просто помыться, раз уж вы пришли вдвоем...


Тем временем в "Веселом мече"

Услышав о готовности помочь, озвученной деловитым дворфом, Кайлесса просто просияла в лице; она собралась было ответить и Мордрагу, и Мартильну, и всем остальным, как Винтер, воспользовавшись паузой, которая была необходима доброй хозяйке для того, чтобы набрать побольше воздуха для очередного потока слов, перенял инициативу. С каждым словом, срывавшимся с уст поуэльфа, Кайлесса становилась все более и более воодушевленной; казалось, еще мгновение - и она воспарит в воздухе, обретя невесомость, и улетит к небу... или к потолку, который перекрывал прямой доступ к поднебесным пространствам.

Пока Винтер рассыпался в комплиментах себе и уже был в полушаге от выгодной сделки, Бран осматривал фойе постоялого двора. В первую очередь ему бросились в глаза несколько необычных закорючек на одном из доспехов, "охранявших" выход; вглядевшись повнимательнее, молодой человек смог без труда прочитать послание, оставленное одним из безымянных и неизвестных "братьев по цеху"; оно гласило: "шестерня две шестерни бросают косяки на безответных и лакшевых фраеров, мутные"; далее была приписка: "мокрушники и мясники, лучше линяй". Подобные царапины, которые простому обывателю покажутся вполне естественными, покрывали и темное дерево стойки, у которой стояла Кайлесса; Бран был вовсе не простым, и уж подавно - не был "обывателем", поэтому для него обычные на вид царапины сложились в фразу: "Двор Баржестроителей, спроси Чаласку, дело есть всегда", а чуть ниже - "Нужны поддужные!!!", причем знаки, нацарапанные последними, были весьма свежими.

Кайлесса не успела ответить было на слова барда, как Бран тоже вставил свои пять медяков, и женщина решила все-таки сначала поговорить о деле, а слухи и информацию о потенциальной подработке оставить на потом:

- Да, да, и еще раз - да! Сама я из Глубоководья, как вы, вероятно, могли догадаться; моей семье несколько лет назад досталась купчая на это заведение, которую ее прежний хозяин, склонный ко греху азартных игр имел неосторожность поставить на кону во время игры с одним из моих многочисленных родственников, который, в свою очередь, был должен мне за услугу, которую я оказала ему уже очень давно, прикрыв его склонность не только к картежничеству, но и к утехам куда более, кхм... предосудительным в цивилизованном обществе. А к чему я это говорю? Да к тому, что я знаю, насколько важна личная гигиена, комфорт и отдых, посему прямо сейчас же распоряжусь отвести тех из вас, кто желает отдельный номер, в его номер, собственно. Неприхотливому молодому человеку я могу предложить место в мансарде (там, правда, помимо него самого будут и другие неприхотливые поселены, по шесть человек на комнату), ну и место для его лошадки, понятное дело, найдется. Будучи уроженкой Глубоководья - лучшего города если не во всем мире, то уж на Побережье Меча - это без сомнений, я также с юного возраста питала и продолжаю питать неимоверное уважение и почтение к мастерам слова и звука, сиречь - к менестрелям и бардам, и обязательно воспользуюсь вашим щедрым предложением, мастер Винтер; сегодня же вечером вы можете выступить в обеденной зале "Веселого меча" - уж поверьте, я постараюсь, чтобы зал был полон. Ну а что касается вашей готовности помочь - "сначала ванна с душистыми маслами, а потом уже - любовные утехи", как говаривала моя матушка, поэтому я не буду сейчас отнимать ваше время рассказами о темных делах, которые происходят нынче в Дессаринской долине в целом и в Красной Лиственнице - в частности; отдохните, приведите себя в порядок, и спускайтесь после полудня в обеденный зал - я накрою для вас стол и заставлю своих неумех, которые ответственны за так называемую "кухню" в моем заведении поджарить вам мяса и испечь хлеба, достану сыра и вина из погреба, вот тогда и потолкуем.

С этими словами Кайлесса выудила из-за стойки небольшой колокольчик и зазвонила в него - на серебристый его звук в фойе впорхнуло несколько молодых девушек в темных платьях и белоснежных фартуках, и принялись слушать распоряжения хозяйки.

Бран не показался бы чрезмерно разговорчивым даже в компании немых, а оказавшись на пути словесного потока, извергаемого хозяйкой “Веселого меча”, и вовсе притворился тенью самого себя, ограничившись лишь приличествующим моменту приветственным полупоклоном. Не то, чтобы он чувствовал себя как-то неловко или неуютно, но в данной ситуации большую часть информации можно было получить, просто слушая чужие разговоры, благо говорить начали буквально все, да и голова его в данный момент была занята кое-чем другим. Еще по дороге к постоялому двору “Пижон” заметил на его крыше пузатые бочки для хранения и подогрева воды, и теперь, когда, не без труда продравшись сквозь лингвистические заросли речи госпожи Хайлессы до слова “ванна”, он уверился в близости нормального цивилизованного отдыха, ничто иное его особенно не интересовало. Кроме, может быть, обеспокоенности хозяйки, по поводу каких-то там неприятностей, свалившихся на деревню, но это определенно может подождать до “после ванны”. Однако забывать о манерах и потенциальных пользе любой информации тоже не стоило, так что сначала Бран дождался, пока выскажутся его невольные спутники, параллельно с интересом разглядывая столь неожиданный в этом захолустье интерьер.

Путешествовавший с ними жрец Хельма сразу вызвался помочь и, кажется, подписал на это всех остальных, отметил “Пижон” с некоторым раздражением, которого, правда, сразу застыдился. В конце концов, помощь таким вот обычным людям и была причиной того, что он вообще стал арфистом. Ну, или, по крайней мере, почему пытался им стать, с переменным успехом сражаясь с демонами своей полной спорных добродетелей молодости. Неопределенно-утвердительно кивнув дворфу, юноша скользнул взглядом по Мартильну, к которому уже успел привыкнуть за неделю пути, и встретился глазами с единственным в этой компании, кого он видел впервые. Нового собеседника звали Элри, он называл себя искателем приключений, что в переводе в общепринятые термины могло означать вообще что угодно, но, обычно, означало “наемник”, и ему тоже не давала покоя погода. Странный интерес для наемника, если по чести говорить. Вероятно, им стоит пообщаться с Винтером, но тот и без его советов с кем угодно найдет общий язык.

– Бран. Просто Бран, – негромко представился юноша, сопровождая свои слова легким кивком головы. – Моя цель весьма приземлённая. Я разыскиваю сбежавшую из родительского дома благородную деву, которая направлялась куда-то в эти земли. Скука.

Последним, кто еще не высказался к удивлению “Пижона” был собрат-арфист, но, как только дорожный плащ менестреля весьма картинно полетел на одну из лавок, стало очевидно, что полуэльф просто ждал момента, когда его представлению никто не будет мешать. Понимая, что сейчас словесный поток обратится вспять, унося их всех в Винтеро-центрический мир, и вставить свои пять медяков ему никто уже не даст, Бран спешно выудил из поясного кошеля золотой и протянул его хозяйке.

– Комнату с камином и проточной водой, пожалуйста, госпожа Иркелл.

3 день месяца миртул 1491 года Летоисчисления Долин
Красная Лиственница, Дессаринская долина

Два дня минуло после праздника Зеленотравья, отмечающего полноправное и окончательное воцарение тепла и тот переломный момент, когда волны жизни и расцвета природы становятся не по-весеннему робкими, но начинают по-летнему мощно захлестывать все вокруг. Правда, год Алой Ведьмы начался вовсе не так, как все предыдущие многие века и тысячелетия прежде - вместо холодной зимы, длящейся здесь, на Севере, до середины тарсаха, а порой и до начала миртула, снега сошли невероятно рано и им на смену пришли могучие ветра, пригнавшие свинцовые грозовые тучи. Больше месяца свирепствовали ураганы и грозы, реки вышли из берегов, затопив низины и равнины, а после - в середине месяца чес - резко и неожиданно наступило лето с неимоверной жарой, иссушившей все и вся и вызвавшей множество пожаров. В тарсахе погода несколько поуспокоилась, и все равно была слишком теплой для этого обычно прохладного на Севере месяца, поэтому Зеленотравье прошло не так весело и жизнерадостно, как обычно - лица крестьян и фермеров не покидало озабоченное выражение, а сердца были исполнены тревоги и непонимания того, что случилось с природой, погодой и миром вообще.

Красная Лиственница располагалась в местности, горбящейся то там, то здесь невысокими каменистыми холмами, богатыми мрамором, известняком и сланцем - кое-где порода выступала наружу и ярко сияла в лучах утреннего светила. Холмы, поросшие травой, вновь отросшей после неожиданной весенней засухи, были испещрены разноцветными пятнами пасущихся стад - белые козы, серые овцы, бурые, черные, пятнистые коровы и бычки флегматично жевали жвачку и лениво переставляли ноги, утомленные не в меру жарким для начала миртула солнцем. Равнинная местность вокруг самого городка выглядела, словно лоскутное одеяло, составленное из многочисленных огородов и небольших полей, некоторые из которых еще бурели красноземом, тогда как другие хвастались изумрудной зеленью молодых всходов, насыщенным малахитом посаженных еще по осени растений или же небесной голубизной цветущего льна. Сам город с трудом соответствовал такому определению - несколько дюжин домов, выстроившихся вдоль основной дороги - Долгой Дороги, соединявшей Трибоар на севере с Высокой Дорогой на юге; таким образом, Красная Лисвенница располагалась примерно в семи днях конного пути - "совсем недалеко" по меркам Севера - от Глубоководья и на таком же расстоянии - от Трибоара.

Жители города занимались земледелием, разводили скот и добывали мрамор, известь, сланец и слюду в каменоломнях, а также - те, кто не был задействован в названных сферах - торговали и оказывали многочисленные услуги не менее многочисленным путешественникам и торговым караванам, проходящим через Красную Лиственницу нескончаемой чередой. Добрая дюжина различных лавок, магазинчиков и мастерских расположились вдоль Долгой Дороги, тут же, прямо на въезде в город со стороны Глубоководья, высился купол Святилища Всебожья - храма, посвященного всем богам сразу (жители Красной Лиственницы пришли к такому компромиссу после нескольких лет горячих дебатов по поводу того, в честь какого бога им стоит соорудить часовню - тратиться на несколько храмов горожане не желали, но предприимчивая жилка подсказала им выход, способный устроить всех); напротив него располагалось высокое трехэтажное каменное строение, вывеска которого, выглядевшая как вырезанный из дерева меч, который был подвешен на двух длинных цепях, раскачивалась с каждым дуновением ветра вперед-назад. Казалось, чья-то невидимая рука постоянно делает выпады этим деревянным оружием, на котором с обеих сторон было написано: "Веселый Меч". Это был единственный в городе постоялый двор, о гостеприимстве и болтливости хозяйки которого - мадам Кайлессы Иркелл - многие были наслышаны даже в ее родном Глубоководье. Через дорогу располагалась невысокая, но просторная и шумная в любое время дня и ночи таверна "Шлем в Солнцестояние" - такое странное название оставалось загадкой даже для владельца заведения, унаследовавшего его от своего деда. Еще чуть дальше по дороге высился аккуратный двухэтажный особняк с двумя клумбами, пестревшими яркими весенними цветами, по обе стороны от крыльца, - второе место, в котором можно было остановиться на постой; называлось это заведение "Пансион у матушки Яланты". В эти четыре места - храм, постоялый двор, пансион и таверну - обычно и направлялось большинство новоприбывших в город; из них четырех постоялый двор был той точкой, к которой вели все дороги, и из которой они исходили даже в пределах города - любой, кто прибыл в Красную Лиственницу впервые, отправлялся прежде всего "в гости" к мадам Кайлессе, а оттуда уже, вооруженный информацией о том, где что, где кто, и что новенького, следовал дальше по своим делам.

Когда пламя вырвалось из ладоней альвэ, в темноте, там, откуда прилетали стрелы и арбалетные болты, раздались испуганные возгласы и какой-то шум, а после все затихло; значило ли это, что невидимые нападавшие испугались безудержного пламени, вызванного плетением потоков волшебных энергий, и отступили, или же просто перегрупировались, поняв, что их противники - не так просты, как казалось прежде, осталось неизвестным. Пятеро решили не испытывать судьбу и поступить так, как казалось максимально правильным - отступить туда, откуда не прилетала смерть на наконечниках стрел, и откуда доносился запах свежего воздуха. Свежего по сравнению с затхло-пыльным, царившим здесь, в этих темных и опасных руинах; теперь все пятеро чувствовали запах растительного гниения, свойственный болотам и топям, а также ароматы цветущего аира, болиголова и еще чего-то неизвестного; неподалеку был выход наружу, где небо, где воля, где, как они надеялись, будет безопасность и понимание того, что происходит и где они оказались.

Альвэ единственная из пятерых довольно легко ориентировалась в темноте - пусть ей и не видны были краски и оттенки, но все силуэты, очертания и направления она видела великолепно. Она следовала по коридору прямо, туда, откуда ее нежная молочная кожа ощущала приходящий поток воздуха, насыщенный болотными запахами; остальные последовали за ней - в основном полагаясь на слух, а не на зрение, а также на осязание. Альвэ уверенно шла впереди, трое спутников следовали позади нее, придерживаясь за каменную стену, а последним шел могучий воин с телом девушки на руках. За спиной остался разлом в стене, факелы и неизвестные неприятели.

Через пару десятков ярдов коридор резко сворачивал вправо и влево; альвэ доверилась своим инстинктам и ощущениям, и повела своих спутников направо. Спустя еще пять ярдов коридор снова сворачивал, на сей раз влево, и завернув за угол, и альвэ, и остальные увидели, наконец, свет - сумрачный и неясный, вливавшийся в этот участок коридора через дверной проем в десяти ярдах впереди. За дверным проемом без дверей - видимо, они давно сгнили, поскольку от них остались лишь проржавевшие петли и огрызок доски на нижней из них, располагался просторный двор, поросший травой в пояс. Была ночь, но на востоке восходила убывающая луна, еще не достигшая последней четверти, а значит, полночь еще не наступила. Редкие облака время от времени заслоняли серебристый диск ночного светила, но все равно света было более чем достаточно, чтобы осмотреться вокруг.

Первое, что увидели четверо - это как в лучах лунного света вспыхнули мягким серебристым сиянием прихотливые узоры-вязи на коже у альвэ. Узоры мерцали, словно лунный свет пробудил некий внутренний свет под кожей у среброволосой девы, и теперь тот блуждал по ее телу, заставляя то тот, то другой рисунок светиться сильнее. Второе, что увидели пятеро, оглядевшись вокруг - то, что они оказались в огороженном высоким каменным забором дворе, пару дюжин в ширину и четыре - в длину; за спиной у них высилась каменная стена древнего сооружения, напоминавшего очертаниями амбар или хранилище, вот только те обычно строили из дерева, и не такие громадные. Внутрь здания вели два арочных портала - из одного они и вышли мгновения назад, второй, сохранивший почти всю деревянную дверь внутри себя, располагался на другой стороне стены строения. Посередине же на траве, привалившись спиной к каменной стене, сидел старик с темной бородой, испещренной нитями седых волос; стиль его одежд и серебряный трискеле - три переплетенные спирали - на груди говорили о том, что старец принадлежал к ордену друидов, служителей мира, стоящих между цивилизованным миром и дикой природой, и поставившие своей целью защищать оба этих мира, не давая им уничтожить друг друга. Рядом со стариком в настороженной позе застыли двое мужчин: один - мощного телосложения, которое не могла скрыть поношенная видавшая виды кожаная куртка, с длинными темными волосами и лицом, покрытым шрамами и сетью морщин, приходящих в нестаром еще возрасте лишь с горькими испытаниями и непростым выбором; второй - чуть старше, чуть выше и куда менее атлетического сложения - имел коротко стриженные каштановые волосы, щеголеватую бородку и добротно сделанную одежду, словно созданную для долгих и непростых странствий и способную служить зашитой не только от холода, но и от вражеского оружия - по кожаной куртке рясно-густо шли россыпи стальных заклепок, и с виду она была укреплена внутренней прокладкой. Оба мужчины держали наготове длинные мечи, но увидев альвэ и вышедших вслед за нею людей, заметно расслабились. Тот, который был старше, негромко спросил:

- Ну что, вам удалось? Вы отыскали другой выход из этого прóклятого места?

Лодка плыла много долгих дней, везя вас к намеченной цели - Островам Муншае. Температура упала; дожди стали более частыми, а утренний туман густым и долго не рассеивающимся. “Земля!” прокричал вперёдсмотрящий из вороньего гнезда. Острова медленно выступали из серого тумана. Вдалеке стали видны выступающие из-за облаков горы и величественная зелень деревьев. Спустя день или немногим позже, корабль причалил к маленькой деревушке Варльсбри на острове Аларон.

Варльсбри маленькая деревушка, расположившаяся между гор, Моря Мушнае, обжитых полей и непроходимых лесов. Деревня обычное место для
встречи искателей приключений. Проживающее здесь население делится на две человеческие культуры – природолюбивых Ффолков и любящих море Северян. Хотя Варльсбри больше населена ффолками, здесь нередко можно встретить и северян. Большинство жителей деревни люди. Сегодня, как и в большинство других дней, моросящий дождь укрывает Море Муншае лёгкой
дымкой.

Гостиница Одинокой Сухой Жабы лучшее место в городке, чтобы переждать дождь, льющийся на поселение, а так же отведать тёплой пищи и немного освежающего эля. Местные жители, путешественники торговцы - все любят коротать время в этом заведении.

Хозяин постоялого двора, одетый в грязный фартук, замечает вас и направляется к вам, готовясь принять заказ. Когда он уходит, к вашему столу подходит статный высокий человек, он останавливается прямо возле вашего стола.

- Путешественники, я Бренден МакЛирр, староста Варльсбри. Времена нынче трудные и многие из нас не испытывают должного радушия к приезжим. Я сожалею об этом, поскольку так было не всегда. Как староста, я должен смотреть дальше своих горожан и вынужден спросить вас, нет ли у вас желания и возможности помочь нам?

Жрец, открывший ворота, в силу своей профессии неплохо представлял, с чем ему придется иметь дело.

Голодная гончая имеет очень тощее тело голодающей бродячей собаки. Возникают голодные гончие, когда собаки были брошены своими хозяевами и оставлены умирать с голоду. Они имеют безграничную жажду свежей плоти и и не сохранили абсолютно никакой лояльности человеческому роду.

Гниющие псы это жалкие существа, которые выглядят как гниющие и разлагающиеся дворняги, кишки которых высовываются через прорехи в животе. Эти существа получаются из собак, которые выкапывают и съедают гниющие трупы. Собаки растут больными и медленно гниют изнутри, в конце концов умирают и поднимаются по воле некромантов. Эти существа возвращаются к "жизни" с вечной жаждой живой плоти.

Скелеты создаются некромантным ритуалом. В местах с сильными связями с Царством Теней скелеты могут вставать самостоятельно. Такие самостоятельные скелеты обычно атакуют всех увиденных живых существ. Ума скелетам хватает лишь на осознавание самых очевидных угроз, но их легко одурачить и заманить в ловушку.

Большая часть зомби создаётся мерзкими ритуалами. Воскреснув, зомби слушается создателя, но он не желает ничего кроме убивания и пожирания живых. Трупы, оставленные в местах, испорченных энергией Царства Теней, иногда сами по себе встают в виде зомби. У этих зомби нет хозяина и обычно они нападают на всех встречных живых существ.

Аэн, 18 мая 632 года, время около полудня

В обеденное время таверна "Зеленый Дракон" была полна практически полностью, и дюжина-другая разговоров вольно текли среди почтенных каменных стен, витая над ароматами жаренного мяса и создавая энергичный, жизненный фон. Пробиваясь сквозь витражные стекла – день был ясным и свежим – лучи солнца бросали разноцветные пятна на развешанные тут же на стенах гербы Пяти Драконоборцев и гордость таверны – огромный, с двуручный меч размером коготь самого Локирра, висящий на самом видном месте. Великий зеленый дракон, что терроризировал Ивалир три столетия назад был низвергнут Пятью, что подарили этот коготь своей любимой таверне Аэна, поэтому неудивительно что все блюда сего почтенного, далеко недешевого заведения были откликами к тем давним дням и эпохальному приключению.

– Мм, – Побарабанил пальцами по скатерти их наниматель, быстым взглядом окидывая меню. Кольцо с крупным золотым топазом заискрилось, поймав луч света. – Мне "Сожжение Полей" и "Отравление Милессы". Леди и этим джентельменам всё, что они пожелают, за мой счет.

Что ж, по крайней мере Глинт не врал насчет бесплатного обеда. Это странное приключение и началось с того что Глинт внезапно объявился вчера в, увы и ах, ныне куда как более умеренном обиталище барона Грацвильда. Развалившись в гостинничном кресле и машинально прикарманив карандаш, пару медных монеток и яблоко со столика неподалеку, пухлый халфлинг жизнерадостно сообщил что есть срочное дело, с хорошей оплатой и для нескольких молодых людей разнообразных талантов. Принимать дело или нет, то будет решением самого барона, конечно, но явиться к завтра полудню в "Зеленого Дракона" и хотя бы выслушать в чем суть гарантировало как минимум бесплатное угощение.

Юрих и ранее бывал в "Зеленом Драконе" – пока были деньги он, правду говоря, бывал там довольно часто, и шанс наткнуться на кого-то знакомого с прежних времен был велик. Но какие бы они ни были, внутренние переживания барона отступили на второй план, когда он услышал размер потенциальной компенсации. Даже с вычетом десяти процентов комиссионных Глинту, выходило очень и очень неплохо. Да что и говорить, даже разделенная на четырех, эта сумма была заметно больше чем барон ныне имел на руках.

И четверо их и было, сейчас рассматривающих меню с выражениями лиц что варьировались полным спектром от предвкушающих до осторожных. Тэв Дорга, пожалуй, был меньше всего к месту в этом заведении: хотя бывший караульный и надел свой лучший костюм, его обветренное лицо и военная выправка контрастировали с беззаботными посетителями "Дракона". Тэв и Юрих познакомились пару месяцев назад – свежелишенному дома барону было необходимо где-то переночевать, и он на пару ночей вселился к Тэву, найдя в тогдашнем городском стражнике редкую понимающую душу. Сыграли ли в этом понимании щедрые чаевые, что Юрих раздавал патрульным налево и направо пока было что раздавать, или Тэв же просто оказался хорошим человеком, то было открытым вопросом. Но столкнувшись с необходимостью собрать команду Юрих быстро припомнил молодого воина. К тому же, Тэв как раз покинул стражу – стоять днями и месяцами на карауле было не тем подвигом, которому он хотел посвятить остаток жизни.

Руайда Демиса барон знал хуже. Знакомый Арштат, молодой аколит Восьми даже в таверне не расставался с ритуальным посохом и даже рассматривая меню умудрялся выглядеть немного таинственно, не прилагая к тому усилий. Арштат и Руайд познакомились в картографической гильдии несколько месяцев назад, когда Демис искал там карты южных королевств: известие о закрытии мостов побудили в юном аколите непонятную тревогу, и он решил проследить путешествия отца хотя бы по картам, раз не мог последовать за ним во плоти. Разговорившись с очаровательной, улыбчивой девушкой, что вдобавок оказалась весьма сведущей и в картах, и тайнах арканы, Руайд и Арштат периодически встречались чтобы обсудить новые карты и новые книги, и именно через Арштат аколит и был "завербован" в их небольшую команду.

Ну а Юрих и Арштат знали друг друга давно. Тут и рассказывать особенно нечего, кроме того что юная колдунья была первой, о ком подумал Юрих когда дожевывавший его яблоко Глинт рассказывал о работе.

Напротив четверых, ныне уткнувшихся в меню сидел их наниматель: сухопарый и пожилой мужчина с стоическим морщинистым лицом и гладко зачесанными назад короткими седыми волосами; его выправка была под стать Тэвовой, но лишенной ригидности военной муштры. Его одежда была весьма богатой – темно-синий бархат с серебрянной окантовкой, – но лишенной вычурности или гербов, даже если элегантность, с которой их потенциальный наниматель касался меню и столовых приборов за милю выдавали в нём аристократа. Впечатление лишь усилилось когда принесли заказы: назвавшийся Ланом мужчина ни разу не перепутал вилки, и пил вино с тем выражением, которое бывает у людей, понимающих вкус хорошего сбора.

Когда блюда наполовину опустели, он кратко откашлялся, и обвел собравшуюся четверку взглядом.

– Теперь, если не возражаете, я бы хотел обсудить мою небольшую проблему. – Его голос был под стать виду: сдержанный и богатый одновременно. Хотя Лан и говорил достаточно громко, шум многочисленных разговоров позволял разговаривать без опаски что их подслушают.

      Звук капель, бьющихся с разбегу об латный доспех серого цвета, уже почти не различались здоровым ухом как отдельные и самостоятельные звуки, наоборот они сливались с завыванием ветра в вышине и скрипом деревьев что росли на верхушках пологих холмов. Дорога зажатая этими самыми холмами, постоянно петляла сворачивая то в право, то в лево. Странно, но Лоэтус находил какое-то удовлетворение в столь тяжелой погоде, словно радуясь что есть на свете вещи более мрачные чем его собственный характер. Отряд только недавно перестроился и теперь полуэльф со страшно обожженным лицом шел впереди всех, как бы разведывая дорогу. На самом деле при такой видимости(не более двадцати шагов), довольно скрупулезное следование походным доктринам ордена, казалось каждому постороннему бесполезной догматичностью, даже просто глупостью. Что впрочем и не удивительно для тех кто был далек. Но тот кто был хотя бы краешком причастен ордену Вороньей Стражи, обычно характеризовал это поведение немного иначе... "следовать своему долгу". Клятвам что приняты, нет никакого дела до сообразности или сложности выполнения, они требуют и взывают к одному - исполнению в точности, без скидок на обстоятельства! В этот момент паладин осознал что его мысли сворачивают куда-то не туда и поспешно сам себя оборвал, начав с удвоенной энергией вглядываться в завесу дождя впереди.

      Друид что шел следом, до недавнего времени был главным проводником этого вороньего отряда. До тех самых пор когда они странным образом сбились с верного пути, теперь ему думалось не была ли в том именно его вина. все таки прошлый бой дался ему особенно тяжело. Несколько новых шрамов украшали теперь его спину, вполне возможно что не смотря на уход жреца и природную силу восстановления, запасенную в организме, он мог чуть больше думать о боли в спине и чуть меньше обращать внимания на привычную дорогу.
Идя по краю дороги, любимец природы постоянно проваливался левой ногой в канаву утопая почти по колено. Стоило бы взять чуть правее, но тогда он почти не оставит места жрецу идущему с ним бок о бок. С куда большим трудом переставляющему свои ноги в вязкой грязи. Нет лучше потерпеть.
Пожалуй Мори мог бы попробовать прекратить нудный дождь, разогнать облака, заставить повиноваться погоду... но ему даже в голову это не приходит. Разве не защищать естественный ход вещей, есть истинное призвание всех друидов? Нет, такая мысль обычно не задерживалась на долго в его голове, не находя себе места где смогла бы она укорениться и пустить корни, дабы в свой срок принести плоды поступков. Друид мягко улыбался подставляя лицо игривым щелчкам маленьких капель.

      Тэву приходилось непросто. Весь увешанный металлом, клирик едва двигал ногами переминая грязь до однородного состояния, но все таки удерживая заданный темп. Не столь закаленный как воин, Доргар пока держался на одном лишь упрямстве. Наверное ему стоило учиться владеть боевым посохом, а не специально утяжеленной булавой висевшей теперь на поясе. Тогда можно было бы прощупывать дно в этом море грязи, - не слишком весело улыбался он сам, своей же невысказанной в слух шутке.
Бледное его лицо полускрывалось глубоко надвинутым капюшоном, дождь напитал его тунику и поддоспешник, да впрочем и все остальное тоже. Оставалось надеяться на то что рюкзак достаточна качественно сделан, чтобы не пропускать влагу внутрь. Щит перекинутый за плечо по чуть-чуть съезжал, так что каждый двух сотый шаг приходилось останавливаться и его поправлять. Было такое чувство, что эта нудная погода собиралась их прикончить скорее и вернее всех когтей-зубов мерзкой нежити.

      Фасил недавно сменился из "дозора", теперь он условно говоря отдыхал, заодно охраняя тыл отряда от внезапного нападения. Чего на его памяти почти никогда не случалось. Так что он теперь пытался урвать себе чуточку отдыха, прямо на ходу отпивая из своего бурдюка. В котором была, совсем даже не вода! Хэ-хэ...
Лидер отряда идущий почти в ногу с ним, прищурила свои дивные эльфийские очи подозревая что отряд в лице "Бездомного" постепенно теряет в боеспособности. Фасил состроил свою любимую "наемничью" ухмылку, но конечно же, внутри отряда и среди хорошо знакомых товарищей безотказное орудие устрашения не принесло обычного результата. Кирана лишь сурово покачала головой, не проронив ни единого слова. Жестом отдав твердый приказ.
А куда деваться? Субординация, чтоб её за ногу... не эльфийку конечно. Бурдюк снова был привязан к поклаже.
Теперь идти было чуть более скучно, чем раньше. Чертов дождь и не собирался кончаться.

      Её недавно повысили до руководителя ударного отряда воронов. Тем более недавно по меркам долгоживущих эльфов. Новая ответственность давила на плечи Кираны не хуже пудовых дварфийских метательных молотов, вздумай она, зачем-то, водрузить их себе на плечи. Эльфийка довольно легко обходила основную грязь, изящно перескакивая с одного остатка твердой дороги на другой. Но не смотря на всю ловкость и достоинство, так присущие её племени, сапоги у ней так же были вымазаны в глине. Иногда на дороге просто не было твердых мест, за что без сомнений стоило поблагодарить Тэва. В прочем это не важно. Бремя инквизитора идти несмотря ни на что... Обычно задумчивая и погруженная в себя Кирана, сейчас продолжала крутить головой, надеясь на ещё один знак от покровителя их ордена. И хотя им уже сутки не попадались вороны, начальница твердо верила что у богини есть для них особая работа. Знаки, знаки сопровождали их указывая дорогу и спутывая чувства друиду-проводнику. Думать иначе, почти впадать в ересь, а потому совершенно невыносимо! Вперед, быстрее, мы должны успеть - напоминала себе эльфийка с каждым пройденным шагом. Дождь казалось не волновал главу отряда, лишь туманная цель была важна.

В ордене было довольно мало предсказателей или провидцев, это был не совсем присущий богине аспект. Но будто в противовес этому, большинство из служителей и бойцов были страшно суеверны. Мистика манила вороньих стражей, словно свежая падаль на полях сражений прельщала младших слуг Холодной Госпожи. Среди отрядов из уст в уста передавали легенды и правдивые истории, где Королева Воронов направляла своих верующих странными знаками, видениями и неестественными событиями. Так что ничего удивительного не было в том что отряд сбившись с пути пару раз подряд, молчаливо решил - такова воля их королевы! Не было каких то обсуждений или планов, просто идти именно туда куда ведет их богиня. Всю дорогу они присматривались к птицам, вдруг мелькнет темным пятном ворон и их цель станет чуть ближе? Каждая незначительная мелочь отличающеюся от нормы обсуждалась всем отрядом, спорили до хрипоты, у костра коротая вечера на привале. Каждый мог заметить знак, но больше всех находила Кирана. Она словно вытягивалась в струну заметив самый малый намек на послание. Очевидно все дело в её истовой одержимости Госпожой, а может в ясных глазах чистокровной эльфийки. Так и продолжалось до вчерашнего вечера, когда редкие поначалу тучи собрались в обширные стада. Дождь сначала редкий все расходился и расходился, достигнув апогея несколько часов назад.
Нужно сделать остановку, да только вот негде. Сидеть в грязи и идти в грязи, это почти одно и тоже.

Дождь хлестал в спины точно пытаясь подогнать отряд, ветви деревьев влекомые ветром были похожи на корявые пальцы великанов, всё скрывающая дымка состоящая из тысяч и тысяч капель укрывала любые возможные ориентиры. Словно оторванные от привычного мира, брели вы в безвременье из неизвестных земель к непонятной цели. Это было и пугающе и захватывающе одновременно. Ну по крайней мере для тех кто давал себе волю задумываться об таких отвлеченных вещах. Грязь и холод испытывали вас на прочность, постепенно подтачивая силы...

Лиувилль, уже ожидавший укуса волка, облегченно выдохнул и стал рассматривать башню, немного удивившись сидящему на крыше лучнику. И чего, спрашивается, эта башня стоит одна в такой глуши? Не иначе маг какой-нибудь построил.
- Было бы глупо проделать такой путь и уйти обратно после первой же встречи с волками. Меня зовут Лиувилль, приятно познакомиться, - представился эладрин.

А вообще, ему не нравилась эта волшебница, не позаботившаяся о стае волков рядом со своим домом. Пропустив мимо ушей критику драконорожденного: "Пока ко мне не придирается, можно и терпеть", - и косясь на внезапно занявшегося свежеванием волчьих тушек дварфа, маг вошел в распахнутую дверь.

Да, устраивать случайные встречи госпожа Треона очень любила. Недаром в академии шутили, что никто не может сделать случайность закономерностью с такой же лёгкостью, с которой это делала проницательница. Так и сейчас восемь избранных, совершенно незнакомых друг с другом, должны были собраться вместе, дабы отправиться на важную миссию.
Однако погода имела на то свои планы. Мокрые листья разносил моросящий дождь, на небе было пасмурно. Восемь человек подошли к мосту, который разделял их от того места, куда их позвала неведомая пока им сила, ровно в один и тот же час, в одну и ту же минуту. Вполне возможно, что персонажи сейчас бы могли познакомиться, либо, наоборот, поспешили бы избавиться от конкурентов. Никто не знает того, что не произошло. Как известно, история не терпит сослагательного наклонения.
Зерно дружбы, зерно доверия в столь тёмные и непросвещённые времена можно зародить лишь одним способом. В бою. В настоящем бою. Только с тем, кому человек доверяет, он способен сражаться как единое целое, как единый организм.
Пока группа народов подходила к мосту, они услышали низкий вой и заметили, как полуголодные волки начали выходить из своих убежищ, явно желая отведать человеческой плоти...
Каким-то звериным чутьём они чуяли, что людям будет сложнее обороняться в дождь, а четыре лапы, на которые опирались зубастые хищники давали довольно надёжную опору.

“Все великие воины размахивали деревянным мечом. Все великие строители начинали с песчаных замков”


Стелаквила, таверна «Счастливая бочка». 4 апреля, 327 год ПРА*. 13:52


Стук кружек, веселый гомон, звон монет, ставки, объявляемые нетрезвым голосом – все это таверна под названием «Счастливая бочка», пожалуй, лучшее заведенье такого рода не только в Стелаквиле, но и во всем мире. Огромный зал был полон народу. И не какими-либо подозрительными оборванцами, а вполне достойными горожанами, в числе которых были даже знатные дворяне и представители городской стражи. Нет, конечно, и здесь всякое случалось – вот только-только один подвыпивший человек начал сначала шептать местной служанке что-то про прогулки под луной, а потом уже в открытую к ней приставать. Сейчас, правда, Релеан уже волок нарушителя к двери, держа его за ворот своим металлическим протезом, косо посматривая на стол с несколькими азартными игроками – один из них только что сорвал большой куш и трясущимися руками сгребал золото в сумку. Обычно за подобным выигрышем следует потасовка.

Однако наших героев не интересовало окружение. Только что они приняли, пожалуй, самое важное в их жизни решение. На столе перед ними лежала бумага с печатью самого герцога Брайана.

«Я, герцог Брайан , правитель Стелаквилы и сопряженных земель, объявляю:
Ведется набор героев отважных, что на службу нам готовы наняться и присягнуть на верность герцогству. От нас же им обещается покровительсво, да здание под базу, со вей необходимой обстановкой. Тех же, кто отлично зарекомендует себя на сей службе, ждут дальнейшие награды и продвижения».

Как объяснил приятелям стражник, разносивший эти объявления, герцог хочет создать несколько независимых гильдий наемников, подконтрольных ему. В окрестных землях активизировались разбойники и всякая нечисть, а из-за сложной геополитической обстановки справляться с ними силами регулярных войск было бы глупо. Стража же просто-напросто не справлялась с наплывом бедствий.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Голоса путников вырвали Неокла из его дум. Он обвел обоих взглядом. Что-то в Тидее располагало, он не мог точно сказать что. Юноша обратился к Адмету:

- Тебе лучше искать ссоры подальше от храма Дельфийского Оракула. Ты выбрал не то место.

Марко появился возле капитана последним. Ситуация его совсем не удивляла. Ну, в том смысле, что пираты же грабят корабли. Это в их природе, не так ли?
А морской ли это орел, степная ли жаба или краб небесный - важно ли оно для Марко из рода Съяпарелли? Как будто он может сказать: "Вы знаете, капитан. Орел это как-то не комильфо. В Монтеле Орлов ко дну уже никто не пускает. К тому же эти паруса не идут к моим перчаткам. Я, пожалуй, воздержусь."
Хотя, внутренний голос подсказывал, что после такого сообщения челюсть боцмана, вполне возможно оказалась бы прямо на палубе, где какой-нибудь "Дебил" с тряпкой, смыл бы ее "блянахуй" прямо за борт " к херам китовым". Был бы конфуз.
Так что, Марко сохранил молчание. Орел, ну что ж... пусть будет Орел. Нужно же с чего-то начинать, в конце концов.

У Яковлевой были просто железные чресла (если так вообще можно было говорить о даме)! Как иначе объяснить то, что девушка из двух дорог выбрала наиболее трудную, да ещё и опасную. Если не смертельно, то уж точно опасной переломами конечностей.
Осмотрев трос и не увидев ничего страшного на другой стороне, девушка ловко ухватилась руками и ногами, и поползла по нему вверх. Ей, конечно мешала броня и рюкзак от хотшот за спиной, но даже с этой тяжестью тянущей её вниз, Мира продвигалась вперед..

В итоге через пару минут пыхтения, вспотев даже в экокомбинезоне, Яковлева оказалась в домике откуда тянулся трос. Деревянные перекрытия, дощатый пол, практический такой же, что и на маленькой платформы с которой она поднялась. Несколько окон давали обзор, а ещё один проход, с противоположенной стороны, вел по мостику к соседнему домику.
Встав в полный рост и отдышавшись, штурмовик взглянула назад. Мира вдруг четко себе представила для чего-то это всё. Маленькая платформа - для разведчика следящего за входом-лестницей. А это помещение для остальных дежурных, с которого они могли быстро придти на помощь. Кроме этого, штурмовик теперь была уверена - ловушки их ждали именно при попытке забраться, значит если они их и найдут дальше, то только в тех местах, где есть что охранять..

Сказав это, Тэв решил хоть краешком глаза взглянуть, что ждет дальше и, приложив силу, сумел-таки приоткрыть ведущие дальше двери. Дальше ваш отряд ждала огромная куча земли, камней и гравия, которая являлась обрушившимся потолком прохода, завалившим его полностью. А лопат-то вы и не взяли...
Каэдра в это время опасливо подошла к алтарю. На нем валялся различный хлам - косточки, перышки, камешки... Камешки? Подхватив один из них, она глянула его на свет. Изумруд! Пусть и неограненный.
Хаарн же заглянул за каменный блок - в принципе, то, что осталось от некромантки можно было упаковать в обычный заплечный мешок, если кому-нибудь захотелось бы отскребать ее от камней. Хотя между обрывков ткани, в которые превратилась ее роба, он заметил интересные перчатки - обычные из тонкой ткани, по ним красиво были вышиты зеленые ветви...

Райли и Солариан закончили с лианой, и теперь один собирался заняться тем, что прервало чудище из под земли, а второй немного передохнуть. Правда, не успел Райли отойти и пары шагов, как Армада дал приказ.
Пока сержант и водитель решали возникший вопрос, большинство остальных солдат уже занималось подкопом под Химеру. Работа была не слишком сложной, земля была довольно рыхлой, корни вылезшие из под земли хорошо её перерыли. А под машиной как раз оказался один из них. Так что дело шло споро, но всё равно - это заняло бы несколько часов. С учетом того, что нужно было ещё перевернуть бмп, и не заблудиться в джунглях, добраться до Гаммы в тот же день у них скорее всего не получится. Повезет, если они до Всеблагого доедут к ночи. Конечно, всё это при условии, что им вообще удастся перевернуть транспорт..

Окончание дня, проведенного в лагере беженцев, предало юноше уверености. Тяжело дарить надежду тем, кто лешился всего - домов, семей, близких. Тяжело пропустить сквозь себя столько человеческого горя, но это дает некоторую решимость. Дома, в пустыне, все держались друг дружки, больше ни в одном городе юноша такого не видел - горожане всегда находящиеся в поисках собственных благ часто забывают о ближних, но там в лагере было то, чего не купишь за деньги: люди объятые общим горем сплотились и помогали друг другу, и это давало надежду. Ну и истории - простые, человеческие истории... Этим людям нужно было помочь, и если ученые мужи Мессанты знали как это сделать, пусть и для собственной выгоды и безопасности, Горав чувствовал, что он должен помочь в этом.
Пришел к академии юноша неалегке, ведя под узцы пони, нагруженого, так-же достаточно легко, некоторыми пожитками. Предъявив свиток страже, и найдя нужную башню и людей, собравшихся перед ней, Горав привязал пони, переложил себе в сумку часть продовольствия, и столовые принадлежности, подошел к собравшимся.
- Доброго утра, господа и дамы, да воссияет Солнце над вашими головами. - Лучезарно улыбаясь юноша обвел взглядом уже собравшихся.- Искренне желаю всем удачи сегодня. - Затем обратился уже к Тэву Дорга из Мерсии.
- Хорошо конечно, что брейнионцы проверяют искателей перед настоящим заданием, не рискуя понапрасну жизнями, вы не находите?

Рвущим мышцы усилием Бонни попыталась отбить в сторону шпагу Теодоро, но было слишком поздно... Острый конец клинка, проскользнув в лишь на волосок мимо прекрасного лица, вонзился в плоть чуть выше правой ключицы девушки. Долю секунды спустя острие шпаги покинуло рану, оставляя быстро набухавшее кровью пятно на белой рубашке.

- Basta!

Суровый окрик со стороны пожилого проповедника разорвал окружающий воздух. Никто и не думал противоречить - удар Теордоро был виден всем. Практически одновременно с этим о палубные доски звякнула небрежно отброшенная шпага. Шпага благородного виконта Теодоро Мондави-ди-Чечери. Сам победитель, ловким движением выпростав изящный батистовый платок, сделал шагнул по направлению к девушке. Сама Бонни, то ли от внезапности боли, то ли от резкого голоса проповедника, оступилась на месте и только аккуратно и, что интересно, незаметно для большинства зрителей, подставленная рука помогла ей не растянуться на виду у всех.

Капитан де Ривьетта наблюдала за происходящим с легкомысленной улыбкой, и только холодный взгляд зеленых глаз выдавал ее отношение к происходящему.

- Думаю, комментарии излишни. Падре, займитесь ранением дамы, и мы сможем перейти к кульминации сегодняшнего вечера. А пока я не откажусь промочить горло. Уилл, будь так любезен.

Под одобрительный гомон зрителей святой отец направился к поединщикам, пока Билл, засуетившись, наполнил кружку для подошедшей Виолы.

Просмотрев свиток воина, Горав вернул ему обратно, отступив на шаг.
- Да нет, не могу порадовать, благородный Тэв Дорга из Каэр Дорги. Это лишь памятка, что кто не придет завтра к рассвету в условленое место, не примет участие ни в испытании, ни в заданиях. Поскольку у меня тот же текст, предполагаю что и остальным достались такие напоминания.
Затем, отойдя еще несколько шагов, юноша обратился ко всем собравшимся:
- Ну что же, до встречи завтра у Башни Гвед. Для меня будет честью проходить испытание рядом с вами. Пусть Боги хранят вас, да не коснется вас хладное дыхание Ратри прежде срока.
Сказав это юноша отправился к выходу. Все что нужно он узнал, день был еще впереди. Нужно было найти, где же находится эта Солнечная Академия, и Башня Гвед. Возможно у магов можно было прикупить что-то, что поможет на испытании завтра.
А еще хотелось посетить большой дуб за городом. Горав знал конечно, что там разбит большой лагерь беженцев и уединиться там не удастся, но возможно молодой южанин сможет помочь чем-нибудь малым уже сегодня.

Тэвий сорвал и подготовил противотанковую гранату буквально за секунду, движениями рук на автомате, месяцы тренировки - солдат не даром получал свой паек. А вот над точностью возможно, стоило и поработать.
Граната ударилась в одну из "челюсть".. у Дорги расширились глаза.. отскочила в другую.. Шутник сжал зубы от напряжения.. и наконец ухнулась вниз, в кучи щупалок "пасти"..

Яковлева перевернулась к новому врагу, схватилась за хотшот и прошлась очередью по лиане, буквально нависшей над ней. Та ещё не успела до конца вылезли, а очередь ярко-красных, звонко гудящих лучей проделала дыры настолько большие, что щупальце сразу же развалилось на три части. Разразилось очередное небольшое землетрясение. Сержант даже не успел достать этого врага, так быстра была Мира, хотя судя по разлетевшимся зарядам, он всё равно не попал бы..

Священник слегка отошел в сторону от раскачивающейся машины, чтобы получить лучший обзор своей цели. И обдал очередной корень очищающим огнем, поджигая его. Выстрелы же из самой машины Ортегой оказались настолько неточными, что Глазу и его помощнику в пору было благодарить Бога-Императора, от очередного залпа земля превратилась в небольшие обугленные ямки чуть ли не под ногами у них и сожгла пятна зелени на "холме" за которым они спрятались. Очередь так и не достигла цели. "Рту" не досталось ни одного луча..

А вот Ромазотти попал. Увы, не в саму пасть. Пуля угодила в "челюсти" покрытые землей, явно не нанося никаких видимых повреждений. Похоже, с такой позиции было бесполезно стрелять в этот.. орган. Тут похоже нужна была какая-то другая позиция, или другой подход, вроде гранат.
Это подтвердил тот факт, что брошенная Шутником "бронебойка" сдетонировала ярким лучом прожигающего огня, способного пробиваться сквозь броню танков. На этот раз почва затряслась подо всеми сразу. В земле появились трещины и разрывы, а щупальца стали дергаться так быстро и хаотично, словно агонизирующие гигантские змеи..

Но злоключения на всём этом не закончились. Сначала щупальце от которого Саривар с Холтом пытались сбежать, опустилось на них со всей своей силой, а точнее массой. Затем Скарш и Тобиас почувствовали как за их спинами с шумом вырвался очередной корень. Но хуже всего оказалось с Химерой.
Лиана под машиной раскачивавшая до этого многотонную махину с одного трака на другой, начала крениться на левый борт и наконец.. встала на него! Ортега до этого и так едва сидя на кресле, чуть было не выпал из него. Правда теперь его угол обстрела сводился к тому, что располагалось строго впереди, свалившейся на бок машины. Да и целится теперь было более чем сложно..

Матрос ещё спускался, осторожно переставляя ноги с выбленки на выбленку, когда мимо него пронёсся вверх Эстон. На этот раз марсовые уже стояли в гнезде, высунув головы за ограждение и чуть не заапплодировали трюку летуна.

Получатели: Эстон Римор.

Нахмурившись не столько словам Доргара, сколько каким-то своим соображениям, Латандер выслушивал артиллериста, нервно постукивая тростью по доскам помоста. Солдаты осторожно выглядывали из-за его плеча, пытаясь уловить хотя бы слово-другое из разговора начальства, которое было бы способно прояснить сложившуюся ситуацию, да и их собственное будущее в том числе.
-"Сфинксу" не хватало ещё только каторжников на борту в довершение ко всему! - скривился он в ответ на предложение Тэворина, -И не торгуйте тем, что не ваше, фейерверкер!
Если бы я был вашим начальником, господин Доргар, я бы приказал вам вернуться на приз и постараться закончить поскорее этот.... - некромант не договорил. Чего доброго, исполнительный карл ещё перескажет капитану мнение его ассистента о ходе боя, которое тот вполне способен будет принять за мнение о нём самом, что не окажется в сложившихся обстоятельствах далёким от истины.

Щёлкнув пальцами над плечом, Тэм повёс своих солдат дальше по помосту. Шедшие последними, карлы чуть задержались, обходя фейерверкера.

Получатели: Тэворин Доргар.

- У-у-уху! Гашетка и его верные друзья отправляются в замок злого Кащея Задохлика дабы освободить прекрасную Серию "Миссии Серенити" из цепкий Магнитной Ленты ужасного и коварного Сервера!.

Возбужденный робот дернул рукоять своей рукой-
манипулятором, и огромный чоппер, на котором неуклюже держался Великий и Прекрасный Освободитель Дополнительных Серий, радостно заревел мотором.
- Ах, как я люблю дорогу! Если бы вы знали! Едешь, такой, по кочкам, рядом - верные друзья, под тобой - рыцарский скакун, впереди - прекрасная резиновая дама, а сам ты... Рыцарь без страха и антивируса! Летишь такой на встречу мутагенам и радиации в поисках древних технологий и топлива для мотоцикла! Ах, друзья,... - много что еще болтал Гашетка, следуя порыву своего подвисшего от радости центрального процессора. Друзьям было не привыкать, в общем-то такие словоизлияния с Гашеткой случались не редко.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Зеленая молния, а точнее даже разделившиеся на два пучка угодили прямо ноги подскочившего Доргара. Заряд с оглушительным хлопком, выбил крошево из камня и заставил обвалится целую кучку кладки за спиной солдат.
Столь опасные трюки на вершине десятиметровой башни, впрочем, Старик исполнять не стал, просто вжался в зубец. А после приземления Тэвия, он постучал по каске и прокричал сквозь шум битвы: Нашел где прыгать!
- Сверзишься отсюда, костей не соберешь, - как обычно, нравоучительно заметил побледневший Корнелий и приготовился ответить колдуну по полной.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Отряд постепенно уничтожал оставшихся теней, первой же атакой маг уничтожил последнее ослабляющее воинов пятно. И дело пошло скорее, удары Велайе и Клыка ранили двоих призраков, не сильно но ощущаемо. А вот плуту не повезло, от его атаки сумели уклониться. Им была помощь чародейки, на которую и так не обращали внимания. Ничего более уже узнанной информации она получить не могла и только зря тратила время.
Теперь тени не окружали ближних бойцов отряда, а разбрелись на небольшие кучки, по одному противнику на призрака, хотя двое атаковали жреца, уже и так порядочно потрепанного. Да и маг меча уже ощущал тяжесть ударов своих противников.
А всадник тем временем окинув взглядом сражающихся исчез из поля зрения отряда каким-то магическим образом.

Карта:

Вы не можете просматривать этот пост!

Маг хоть и был пустобрехом, но сумел уничтожить одно из пятен медленно движущихся на отряд, тем самым дав возможность паладиньше беспрепятственно атаковать гигантское теневое облако и с поддержкой шифтера ей это прекрасно удалось. И вот уже их их облепила целая куча разномастных теней, мешающие атаковать и больно жалеющие двух вырывавшихся вперед приключенцев.
А за деревьями тем временем сражался Фей, уничтожив еще одно теневое пятно. И но друге не побоявшись смерти собрата начали атаковать отделившегося мага.\
Лошади, чьи седоки покинули их отбежали к своим собратьям, к ним же хотел отбежать мужик, но страх парализовал его.

Тэвбар Дорганс, схоронившись в тележке и метнув камень разочарованно заметил, что противник уже уничтожен. Больше всех не повезло Шиши, бедная эльфийка не рассчитав свои взбираясь на телегу больно стукнулась лицом о ее борт падая обратно на землю и пропуская все последующие события.
А тем временем в отдаление от сражающихся появился всадник одетый в черные доспехи верхом на не менее черном скакуне. Его шлем напоминает обуглившийся до черноты череп, и некоторые видят, что он обозревает поле битвы.

Карта -

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

- Хорошая идея. Как только найдешь подходящий резервуар – приступай к работе. – Проект постройки душа был сразу же одобрен Тобиасом, после чего было одобрены и тренировочные стрельбы – Отстреляй снарядов 5-10… Если набьешь руку только на пяти – будет просто замечательно, Лиам. – Армада снова потер пальцами только отросшую, но уже колючую щетину – И джентльмены. Буду рад, если кто-то снова отправиться со мной за древесиной. Трех бревен явно маловато.

Завидев движущиеся по дороге грузовики, старлей Волков выругался про себя: "ну, ерш твою медь, ни х-"на не успели, а уже катят".
- Орудие, к бою! Котятко, Смирнов, Ничипало к орудию. Заряжай осколочно-фугасный, три шрапнели приготовить. Ориентир головная машина, потом сразу на хвост. Без приказа не стрелять, быть в г-г-готовности...
Волков иной раз заикался при сильном волнении. Сказывался разорвавшийся совсем рядом с орудием снаряд в одном из предыдущих боев. Тогда только бронешиток и спас по большому счету. Принял на себя и сталь и комья земли. Тогда сразу треть расчета как сдуло, отправились к предкам.
На борту кабины головной машине четко читалась "шифровка" одного из соседних стрелковых корпусов, стоящей недалече от Белой Церкви. Но то было мирное время. Не нынешнее.
Тем временим машины добрались до поляны лесника. Прибыли они с той же стороны что и недавно со свими людьми сам Волков. Вышедший из головной машины капитан стал на ходу раздавать приказы и распоряжения.
" Что это? Подкрепление, или нечто другое" - подумалось Михаилу. Он уже слышал о нескольких случаях когда вражеские диверсанты одетые в форму бойцов и командиров РККА, вооруженные советским оружием вырезали либо "выкашивали" несколько зенитных батарей.
"Не, лучше в этом вопросе перебдеть чем недобз..."
- Котятко! За старшего. Одинцов, дуй к Жердеву пусть тоже на чеку будут. А я пока пойду познакомлюсь поближе с вновь прибывшими.
С этими словами Волков взял свой ППД и отправился на встречу к прибывшим. Потом будто спохватившись сказал обращаясь к наводчику:
- Сергей! Если я вдруг произнесу - Ну как хотите - накрывай всех разом. И далее по схеме.
Выйдя на окраину поляны, Михаил повесил свой ППД на грудь наискосок, стволом вниз, и с самым беспечным видом пошел в сторону прибывших. Пройдя пару шагов он громогластно заявил:
- Товарищи вновь прибывшие бойцы и командиры. Просьба не расходится. Старший колонны ко мне, остальные на месте! Вы не знаете меня, я вас. К оружию не прикасатся, резких движений не делать. В случае не повиновения открываю огонь на поражение.
" Ну старлей, ты либо перебдел, либо из тебя сейчас такой бишбармак заделают"

Шум двигателей усилился, за деревьями стали мелькать силуэты запылённых грузовиков. Кузов каждой был полон красноармейцев. Палес мог не волноваться. Секунды спустя две машины уже выруливали к дому, ещё три машины остались на дороге, нетерпеливо тарахтя моторами.

Из кабины головного транспорта вышел командир с одним прямоугольником на петлице. Не глядя он крикнул:
- Котин! Выгружай своих!
Не сомневаясь в судьбе приказа, он поправил кобуру и направился к дому. На вид ему было лет сорок. Возможно, старила седина на висках и щетина. Глаза, давно не видевшие снов, рассеяно отмечали махину танка, перемещение солдат, крепость стен дома... Лишь твёрдый тон, каким был отдан приказ, давал понять, что у капитана ещё есть силы.

Не тратя время на приветствия, он сразу перешел к делу.
- Командиры и комиссары ко мне! Для усиления участка принять стрелковое отделение. Приготовить линию обороны, не допускать утраты контроля над дорогой. Предполагаю диверсионные действия со стороны германской разведки, так что у проходящих машин проверять документы. Включая НКВД, немцы любят прикрываться их формой. Не зевать, на постах не спать, взаимодействовать тесно. Потеряем эту дорогу - не сможем помочь нашим частям западнее. Кроме того, если будут окружать Коростень, отрезать сообщение будут здесь. Радио есть? Сразу докладывайте обо всём. Если не свяжут боем, постараемся помочь. Ваши вопросы?

Хэйенз грохнул на пол здоровенный сундук, который он уже ненавидел. Чертова штуковина была дьявольски тяжелой и немилосердно терла спину, которая теперь ныла словно плаксивая девка.
Не долго думая, он плюхнулся сверху своим объемный задом и тихонько застонал от удовольствия ,наслаждаясь пусть и маленькой, но оттого не менее приятной местью проклятой деревяшке.
Маленькие глазки на мгновенье закатились от блаженства , но быстро вернулись обратно, обшаривая зал таверны, новый город давал новые возможности, и следовало начинать искать их прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик.

Вы не можете просматривать этот пост!

Отто выглянул за дверь, уперевшись взглядом в довольно закопчённую кирпичную стену. Судя по всему кухня выходила в широкий* коридор, левый рукав которого спускался лестницей вниз, в непроглядный мрак подвалов, а правый, такой же тёмный и неприглядный уходил наверх, по крайней мере пробивающийся с той стороны серый свет показывал именно так. Прислушавшись патрульный услышал крысиный писк, который доносился со всех сторон.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Осень в буйном 18-м году обрушилась на N-скую волость M-ского уезда внезапно и резко, как Брусиловское наступление - без раскачки, без долгих листопадов под мелкий сентиментальный дождик, без чередования пасмурных деньков с солнечными. Сначала ударили холодные ливни, в считанные дни вымочившие леса так, что невозможно стало найти хоть сухую щепочку и превратившие дороги в раскисшее месиво, затем зарядили унылые обложные дожди, не прекращавшиеся целыми сутками. На полях гнили недосушенные стога отавы, одежда не грела и висела на теле влажным мешком, вооруженные отряды, вынужденные рыскать по полям и дорогам в такую пакостную погоду сатанели и лютовали как никогда. Казалось, что даже в только что протопленной избе и то сыровато.
Надо сказать, что природа звучала в унисон с жизнью Орловской губернии, такой же серой, унылой и беспросветной, как промозглая водяная пелена за порогами домов. «Народная власть», не сумевшая наладить товарно-продовольственный обмен с освобожденным крестьянством, еще летом двинулась в деревню за хлебом с винтовками и пулеметами. Завертелось. «Комбеды», продразверстка, принудительный призыв в Красную Армию на борьбу с контрреволюцией. В ответ – ожесточенное сопротивление, «кулацкие обрезы», восстания и бунты разной степени интенсивности, и, конечно, кровь. Много крови, перемешанной с вязкой, пузырящейся грязью.
Отчаянные и злые взялись за оружие, слабые прятались. Нерешительные терпели, ждали, что будет дальше и молились. Многие пытались бежать - неважно куда.
Привлекательной идеей стал выглядеть исход в новообразованные на оккупированных территориях австро-германскими силами национальные государства: Украинскую державу и Белорусскую народную республику. Чаяния были разные. Кто-то надеялся добраться до черноморских портов и уплыть подальше от гибнущей России, кто-то полагал проскочить окольными путями к Деникину на Дон, а кто-то думал и просто осесть в самостийных и незалежных землях, не осознавая до конца, что все эти независимые державы стоят только на прусских штыках. А может и осознавая, но полагая, что при оккупации жить будет и то полегче, чем под «диктатурой пролетариата»…
Однако, пересечь границу было не так-то просто. На трактах и железных дорогах стояли многочисленные красные, «самостийные» и германские пикеты и патрули, и порой даже имперского паспорта с указанием места постоянного проживания на территории новых республик было недостаточно – мели всех «подозрительных». О том же, чтобы пронести через кордоны хоть медный грошик и мечтать не приходилось. А потому многие уходили лесами, надеясь на проводников, а то и простой русский «авось».

Фрол Кузьмич Егоров, бывший егерь и лесничий помещика Сизова, на паях с Селиваном Петровичем Гороховым, браконьером, промышлял в этих местах нарушением границы. Они знали леса как свои пять пальцев, и охотно продавали свои знания всем желающим за вечные ценности вроде золотых и серебряных монет, брегетов, портсигаров и прочих сокровищ, коих так не хватало простому человеку в период классового неравенства. У Фрола Кузьмича с женой было крепкое хозяйство – большой, еще и двадцати лет не отстоявший дом-пятистенок с обширной конюшней и дворовыми постройками, скотина, птица. Все это возводилось в свое время для помещичьих нужд – Александр Андреевич Сизов любил охоту, и проводил с друзьями на подворье Егорова чуть не по пол лета и осени, постоянно выбираясь на зверя. Однако, после октябрьского переворота Сизов к ловитвам как-то охладел, и в 18 году егерь оказался предоставлен сам себе. Тогда-то и обьявился у его ворот Селиван Горохов, злостный браконьер и идейный враг Фрол Кузьмича в дореволюционную эпоху. Посидели, выпили – чего теперь делить то? Тогда Горохов и предложил улучшить свое материальное положение – дескать, люди из России бегут, и с собой много чего хорошего несут. Почему не помочь соотечественникам за звонкое «спасибо»? Егоров почесал в затылке, и подельники ударили по рукам.
Ушлый Селиван быстро наладил связи с «хорошими людьми», которые за малую мзду подбирали предприятию клиентуру. Так мужики принялись водить через лес небольшие караваны за границу, а то, бывало, нет-нет и в Советскую Россию с «той стороны» кого-то черти несли. Подворье Егорова стало чем-то вроде постоялого двора, перевалочным пунктом, где можно было переночевать перед долгим дневным переходом или после такового.
Предприятие имело финансовый успех. Каждый новый виток классовой борьбы в центральной России выплескивал свежий поток отчаявшихся беженцев, которые охотно отдавали часть своего добра, чтобы сохранить хоть что-то. Шли все – зажиточные крестьяне с семейством, нагруженным скарбом, прижимающие к груди завернутые в тряпицы образа, купчишки с бегающими глазами и туго набитыми чемоданами, отдувающиеся распаренные барья, позвякивающие под долгополыми бобровыми шубами столовым серебром, а порой попадались такие путники, что не приведи Господь! Подельники лишних вопросов не задавали. Платят, и ладно.
Как и следовало ожидать, объявленный большевиками «красный террор» этой осенью заставил сняться с места очередную волну беженцев, до этого полагавших, что ещё «все как-нибудь образуется», что не могло не порадовать Егорова. Судьбы отчизны Фрол Кузьмича не беспокоили. Его лично классовая борьба до сей поры не коснулась ни в каком виде, кроме прибыли, и все эти произносимые шепотом «комбеды», «продотряды», и «ЧеКи» были для егеря пустым звуком. Вот только плещущийся в глазах беженцев животный ужас то и дело заставлял внутренности сжиматься от щемящего чувства надвигающейся беды, и просыпаться ночью в холодном поту под набатный грохот собственного сердца…


Уже двое суток лило без передыху. Низкие свинцовые облака то сеяли меленький дождик-бусинец, то прорывались злыми косыми ливнями, но на совсем осадки не прекращались ни на минуту. Однако, даже буйство стихии не пресекло поток желающих уйти за границу большевистской России. Фрол Кузьмич поглядывал на расположившихся в передней комнате его дома людей и прикидывал, не подождать ли с выходом, пока не наберется народу поболе, да и погода устаканится? Сама мысль о том, что назавтра придется тащиться сорок с лишком верст по волглому лесу, вызывала озноб и ломоту в коленях. С другой стороны, ватажка на этот раз подобралась удачная, без баб и тяжелой поклажи, можно было надеяться обернуться быстро…
Всего на постое у Фрол Кузьмича в этот вечер собралось восемь душ, но идти собирались только трое. Егоров снова пригляделся к попутчикам, прикидывая что-то про себя.
Первым к нему на подворье заявился здоровенный, как ярмарочный борец, жидок в поношенной одежке с видавшим виды сидором за плечами. Сверкая нагловатыми, на выкате, глазами затребовал хозяина. Фрол хотел его гнать, а то и с ружья пугануть, но незваный гость назвал условленное слово, каким снабжали беженцев Селивановские «хорошие люди», и уплатил задаток – позолоченные часы и изрядный серебряный канделябр. Назвался Иваном. Ага, как же! Видали таких Иванов. Фрол Кузьмич специально велел жене приготовить на вечерю кулеша на сале – пущай нехристь голодным спать ложится!
Вторым подтянулся налегке прилично одетый господин средних лет, явно барского племени – светлая, недубленая ветрами кожа, аккуратная прическа и усики, «баронский» выговор с тягучим жеманным «а-а-а». Предъявил записку от брянских посредников, чтобы его провели без платы. Назвался Мстиславом Карловичем. Молчит, чирикает что-то куцым грифельным карандашиком в небольшой книжице.
Третий беженец оказался молодым человеком, едва ли не вчерашним гимназистом. Звонкий голос, гладкие, покрытые юношеским пухом щеки, вихор из под фуражки… Но взгляд твердый, решительный. Тоже, видать из благородных – под статской шинелью сюртучная пара, выговор как у того Мстислава Карловича, да еще и словами мудреными бросается. С собой притащил изрядных размеров, да, видать, и веса саквояж. Задаток выдал полновесными царскими червонцами. Звали парня Арсений Ипатьевич.
Четвертый постоялец выглядел куда как примечательно. Это был натуральный казак со всеми полагающимися атрибутами – аршинными усами, саблей, знаками различия на форменной «кавказской» одёже. Этот человек вышел на дом Егорова из леса, увешанный оружием с ног до головы и волоча через плечо седельную суму, и попросился на ночлег. Фрол Кузьмич сперва стерегся гостя, но разглядев царские еще значки на форме казачка, подуспокоился (поди, раз носит такое на большевистской земле, вряд ли душегуб, уж скорее с понятием человек, старых правил), дал добро и пригласил к столу. Казак назвался Остапом.
Еще двое гостей Кузьмича путешествовали в обратном направлении. Селиван Петрович привел их нынче с германской стороны, и теперь они отдыхали перед тем, как двинуться дальше в Россию. Тут было все ясно и без слов – типичное «ихнее благородие» со своим денщиком топали с фронта. Подтянутое «благородие» щеголяло статской одеждой, но офицерскую выправку было видно за версту, да и суетящийся вокруг него хохловатый мужик лет сорокА, пытающийся выдавать завернутую в мешок винтовку не то за удочку, не то за весло, то и дело титуловал своего молодого спутника «вашбродем». Ох и припозднились что-то служивые, армию-то уж чуть не пол года как демобилизовали. Да и что они через границу тропами пошли? Уж, поди, германцы им документ должны были оформить как полагается. Или несут с собой ценного чего? Денщик звал офицера Сан Михалычем, а тот его – Семеном.
Ну а последних двух гостей Фрол Кузьмич и так хорошо знал. Простоватый долговязый пацан по имени Миколка был из местных, с сизовских деревень. Папка его был добрый охотник, звали его частенько и на помещичьи ловитвы «нумером», и самому промышлять дозволяли, да вот беда – загинул на войне. Миколка сам за ружье взялся, да пропитал себя с сестренкой малой тем же промыслом, пока и малАя Олеся Богу душу не отдала. Пропал потом куда-то парень, а по весне вернулся, да не один – с дружком Васькой. Васька тот был, кажется, постарше, и явным заводилой в компании. С разрешения Фрол Кузьмича (а чего не разрешить, раз и барину уже все равно, и, люди говорят, в Рассее теперь все обчее?) пострелята все лето шныряли по пуще, промышляя зверя, птицу и рыбу, и частенько захаживали к Егорову. Меняли добычу на соль, спички и огнеприпас, а порой Фрол и деньгой их не обижал. Вот и теперь пацаны выползли из какого-то дальнего уголка леса, мокрые, тощие, как мартовские коты, но бодрые. А как повзрослели-то за пол года, уж мужики почитай!
Подумал Фрол Кузьмич, подумал, да ничего не решил. Утро вечера мудренее. Постояльцев накормить надобно, да спать уложить, а на утро уж и решать – сразу выходить, или обождать день-другой. На том и успокоился.

"Иван Максимович Карпов" (Изя Моишевич Кацман)
Повезло. Что говорить, повезло. Что до ветру пошел, когда красноперые налетели. Что сидор собранный подальше от костра, под елкой лежал. Что револьверт в кармане был, что рука не дрогнула, когда двоих караульных у коновязи кончил. В одном только не повезло. Когда уже Изя в седло вскочил, то налетел на него самый главный краснюк из карательного отряда, и хотел его шашкой перетянуть поперек шнобеля. Изя не растерялся, навел ствол ему точно в лоб, но клацнул боек шпалера по пустой гильзе: кончились патроны в барабане. И понял Кацман, что запомнил его краснюк крепко. И Изя его запомнил – прямые и ломкие соломенные волосы, рубленый шрам через худощавую физиономию, холодные немигающие серые глаза, плотно сжатые тонкие губы, худое поджарое тело, затянутое в черную кожу тужурки и туго утянутое портупеей. Волчище, да и только. Ну, зато Изя и от удара ушел, и от погони – грех жаловаться. Много ли надо бедному еврею?
А еще в том повезло, что главарь их ватажки, Яшка-сапожник, как чувствовал недоброе, и заранее подготовился мазать салом (тьфу три раза на этот нечистый продукт!) пятки, если припечет. Проведал, что дядьки какие-то лесом людей водят за кордоны, а там иди хоть на Киев, хоть на Минск. Яшке не пригодилось, а Изе – в самый раз. Шестое чувство лихого человека нашептывало, что погоня на плечах висит. Там не достанут. Можно будет двинуть на Гомель или Могилев, там евреев много и их пока, кажется, еще не кушают. Переждать, осмотреться. А чтобы не с пустыми руками идти (проводник, гнида, забрал задатком последнюю заначку) можно будет гусей этих пощипать, что ему в попутчики назначены. Только границу перейти…

Васька Босой
А хорошо это Миколка придумал – в лес на лето податься. Сытно, привольно. Хочешь – охоться, хочешь – рыбу лови, хочешь – просто валяйся кверху брюхом, ловя солнечные блики в просветах листвы. Охотился, правда, все больше Миколка, у Васьки сноровки нужной не было. По Васькиной части другое было. Раз в две седмицы собирал он котомку, набивал солониной, и пробирался окольными путями в уезд, провиантом мешошничать. Дело опасное, но выгодное – страсть. Тем летом в Брянске серьезно голодали (а в Москве и Петрограде, народ баял, и того хуже было), и за фунт просоленной дичины можно было выторговать хоть патронов, хоть мануфактуры, хоть монет. Конечно, если бы поймали, могли и к стенке сразу приставить, но Богородица хранила.
Кой-чего по мелочи меняли и у дядьки Фрола. Хоть и был он изрядным скрягой, но человеком оказался добрым, и сирот не обижал, а жена его тетка Агафья, так и вовсе баловала, как зайдут, то пирогами, то еще чем вкусным.
Но лето кончилось, и надо было думать о зимовке. Куда податься? В город? Там с голоду и кишки недолго склеить. В деревню? А там, говорят, большевики коммунизм строят – только щепки летят. Боязно.
Правда, тут Фрол Кузьмич намекал к делу их с Миколкой пристроить. Знали они его дела – контру через границу водить. Сам, видать, староват стал, а может тетка Агафья плешь проела, чтобы пригрел беспризорных. А что, подумать можно… И перезимовать в тепле да уюте, и, глядишь, какую-никакую деньгу зашибить. Так и жить можно!

Остап Денисович Прокопенко
Вот и кончился поход есаула Черных, не начавшись толком. Говорили многие, что нагайкой полена не перешибить, что до дому, на Терек надо идти, да там уже сходом судить да рядить, как быть с большевиками. Другие так и вовсе о царе-самодержце не кручинились, да большевика хвалили за мир и свободу для народа. Насмотрелся за пол годика Остап на эту свободу – чуть очи не вытекли. Ну да не о том сейчас речь.
Черных никого не слушал, а одно твердил: «Пойдем, братцы, дружно на Москву! Бить будем сволочь, где увидим, а за нами народ-богоносец поднимется с иконами да хоругвями. Натерпелись ужо от энтих комиссаров и ангитанторов! Фронт своими Советами развалили, пол Руси немцу отдали!»
Добровольцев набралось с пол сотни, тех, кто помоложе и поглупее. И Остап пошел. То ли и вправду поверил, что народ сам большевизм скинет, то ли не хотел мамке на глаза показываться один, без братьев…
Поначалу все шло как по писанному. Разгоняли отряды Красной Гвардии где шашками, а где и нагайками. Народ спины казачков крестил, но за полусотней с хоругвями почему-то никто не шел. А под Брянском напоролись терцы на сводный карательный отряд сабель в четыреста, да видать под командованием не вчерашнего рабочего, а боевого офицера…
Почти все лето казачий отряд травили как волков, гоняя по всей губернии. Казаки огрызались как могли, хоронились в дальних селах и на хуторах, призывали крестьян браться за оружие, порой небезрезультатно. Отряд то разрастался, то снова таял, к боевым потерям прибавлялось дезертирство – казачки и крестьяне возвращались до дому, пока не поздно.
А потом стало поздно. Оставшийся от боевого отряда жалкий десяток умело взяли в полукольцо и погнали на засаду – два припрятанных у опушки леса «максима». Первым погиб есаул Черных, а за ним легли и все остальные хлопцы. Как уцелел Остап, он и сам не понял, видать, Господь уберег. Почти сутки тащился терец по мокрому осеннему лесу, уходя от места разгрома его отряда, пока ноги не вывели его к дому доброго человека, впустившего на ночлег, где, как оказалось, собралась и без того подозрительная и пестрая компания…

Стива Карлович Зарецкий
С поезда сошел, до Брянска добрался пешком. Голод. Даже не верится, но – настоящий голод. Базар как вымер, никто не торгует. Хлеб выдают с телеги по карточкам, охраняют человек десять, при пулемете. Много вооруженных людей. Много пьяных.
На окраине по звукам и запаху нашел что-то вроде кабака. Судя по всему, нелегального. Снова метал на спор – давно не ел. Выиграл обед и десять рублей. Суп чудовищный, хлеб еще хуже. Получил два рубля царским серебром, остальное, сказали, отдадут завтра. Снова пришлось настаивать на немедленной расплате. Мотивировал тем, что нынче же надо ехать в Киев. Почему Киев? Трудно сказать, первое, что на ум пришло. Только не здесь, не с этими… Вместо денег получил рекомендацию к некоему господину, который проводит нелегальных эмигрантов через границу. Сказали, дело надежное, и обошлось бы дороже восьми целковых.
Остановился на ночь у этого самого господина. Впервые за много дней увидел нормальные человеческие лица. Похоже, и впрямь пойдем на Украину. Неужели все, кто остался людьми, покидают эту страну? Абсурд, бред…
Что там делать? Добраться до Одессы, с контрабандистами в Царьград, а оттуда – Франция, Италия, САСШ? Возможно. Надо обдумать…

Александр Михайлович Лисицкий
Война для Александра закончилась как-то неожиданно. Он был авиатором, элитой войск, рыцарем среди рыцарей, и его авиаотряд не подвергся революционному разложению армии 17-го года ни на йоту. Даже унтера и бойцы аэродромного охранения агитаторов за солдатские комитеты встречали насмешками, а особо настырных и поколачивали. Пилоты и летнабы жаловались только на плохое снабжение, но продолжали сражаться за небо, как ни в чем не бывало. Конечно, личный состав читал газеты, и тихо сходил с ума от всего происходящего. Им, кадровым военным и патриотам, многое было не понятно. Революция-революцией, но нельзя же вот так просто сдать войну! Лозунги «главноуговаривающего» Керенского о «борьбе до победного конца» как-то не вязались с отказом пехоты идти в атаку, увольнением комсостава и массовым дезертирством с фронта. И все же паническое отступление в восемнадцатом году, а затем и сепаратный мир, скорее похожий на капитуляцию, стал для летчиков как удар поленом по голове. Командир авиаотряда полковник князь Васильчиков застрелился, многие разъехались по домам, не дожидаясь расформирования. Верный долгу и букве устава Лисицкий остался при авиаотряде исполняющим обязанности командира и ответственным за передачу материальной части авиаотряда германской стороне. Немцы очень оперативно приняли аэропланы, и угнали их на запад, а вот с приемкой остального хозяйства они не спешили – теперь аэродром, ставший последним пристанищем авиаотряда, оказался в глубоком тылу, германцам было не до него. Почти три месяца Лисицкий проторчал на аэродроме под охраной взвода ландвера, совершенно оторванный от мира пока, наконец, все формальности не были улажены, и его не отпустили восвояси, снабдив соответствующими бумагами на переход границы. И вот Александр отправился на свою новую, теперь уже советско-большевистскую родину. С ним возвращался и верный друг – механик Семен Петренко. Когда в войска поступил приказ о демобилизации и роспуске армии, Семен не покинул расположение авиаотряда, как сделали это девяносто пять процентов личного состава. На вопрос Лисицкого, почему солдат не уходит, Петренко степенно отвечал, что родители его давно уже умерли, про братьев-сестер ему ничего не ведомо, жены-детишек он не нажил, и армия была его единственной семьей. А раз уж он теперь, выходит, сирота, то останется с командиром на семейных поминках. Так и пошли домой вместе.
Уже на границе германских и большевистских территорий сослуживцы с содроганием услышали первые за три месяца новости с родины: междоусобная резня, голод, безвременье и беспредел. Осторожный и битый жизнью Петренко предложил Александру осесть на Украине и снова поступить на военную службу, хотя бы и к украинскому гетману Скоропадскому, но Лисицкий стремился попасть домой – армии и державы не стало, но осталась Родина и семья…
Тогда Семен развернул бурную экономическую деятельность. Ушлый механик продал их с Александром легальные бумаги на переход границы, и вместе с ними и кое-какие «сувениры» из своего вещмешка, а на вырученные средства раздобыл оружие для себя и командира взамен конфискованного победившей стороной, а так же нанял проводника, который благополучно доставил сослуживцев в обход всех пикетов на большевистскую сторону. Теперь бывшим военным предстояло самолично убедиться, так ли страшен большевистский черт, как его малюют…


Арсений Ипатьевич Недосыпов
До Брянска добрался без приключений, проверок документов и обыска удалось избежать. В город вошел ночью. Не без труда, хоронясь от патрулей, сумел разыскать явочную квартиру местной партийной ячейки - адресом Арсения снабдили еще в Москве, но улицы большевики уже успели переименовать. Председатель ячейки товарищ Сергеев выслушал молодого человека, и согласился помочь в переходе границы. Обьяснил, как выйти на контакт с человеком, промышляющим нарушением границы, сообщил пароль и выдал немного денег. Кроме того, написал рекомендательное письмо к товарищам из Гомеля, которые смогут пристроить Недосыпова к борьбе в Белоруссии. Письмо по совету опытного товарища Арсений зашил под подкладку сюртука. Утром пламенный революционер покинул Брянск в крестьянской телеге, накрытый мешковиной, а ужинал он уже в доме "ходока" в разношерстной компании по всей видимости таких же беженцев от большевизма, как и он сам...

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Получатели: Занар.

Это всё, что интересовало вас?

- Нет, есть ещё один вопрос, по которому я пришёл к вам. С подставным заданием, вы меня, конечно, обхитрили, но и я тогда, был с вами не совсем честен. - Капитан заглянул Саркашу в глаза и увидев в них некую толику любопытства, продолжил. - Когда я пришёл к вам в первый раз, вы уже были осведомлены о том, кто я, что у меня к вам за дело и конечно же о том, что в порт мой корабль приплыл не один, а в сопровождении ещё двух судов. Тогда вы попросили меня, рассказать красивую историю о том, как мне удалось их захватить, а я сказал, что это история абсолютно не интересная и практически ничего вам не поведал, помните? - Не дожидаясь хоть какого-нибудь подтверждения об этом от главы анклава, маг продолжил. - Так вот, я вам соврал! На тот момент, у меня были ещё кое-какие сомнения, но проведя небольшое расследование, оказалось, что история более, чем занятная...

- С чего бы начать... - Капитан задумался. - Вам наверняка интересно, что за сундучок я принёс вместе с собой, но давайте по порядку. Начну, пожалуй, с самого начала.

- Утром, девятого марпнота года штормов, моё судно подошло к брегам северного Унтера. Как это обычно случается, я отправил наблюдателя на грифоне разведать путь. Вернувшись с докладом, он сообщил мне весьма странную новость, один рыбацкий баркас, с тремя людьми на борту, вопреки всем остальным рыбацким судам, не захотел сворачивать с нашего курса, а шёл ему наперерез. И, видимо, я был в хорошем настроении, раз отправил своего наблюдателя узнать, почему они не сворачивают. Оказалось, что один из рыбаков, вовсе не рыбак, а рулевой с нефа "Зелёная Звезда". Он поведал мне, что ещё раньше, этим днём на них напали пираты. - Вот его задокументированный рассказ. Капитан открыл сундучок и взяв оттуда один из свёртков, протянул его хазарку. Дождавшись, пока Саркаш дочитает до конца, капитан продолжил. - Тогда я не придал особого значения ничему из этого рассказа. Было слишком рано делать какие-либо выводы. Сделав все необходимые приготовления, я отдал приказ о начале погони. Мы настигли их уже спустя пару часов. На предложение сдаться, пираты ответили нам залпами из баллист и решили разделиться, отправив шебеку и неф разными курсами. В этой ситуации я принял единственно верное решение, раз преследовать два корабля одновременно у нас нет возможности, то немедленно следует вывести один вражеский корабль из игры. Я приказал канонирам зарядить бомбарду огнебомбами и стрелять по готовности. Первым же выстрелом огнебомбы, наши артиллеристы уничтожили всё парусное вооружение купца, сделав его неподвижным. Пираты в панике бежали с объятого пламенем корабля, но лишь для того, чтобы стать кормом для морского дракона. - Капитан злобно улыбнулся, вспоминая тот момент. - Сделав вывод, что можно вернуться за нефом потом, я приказал преследовать шебеку и брать её на абордаж. Уже спустя сорок минут, она была наша. При абордаже, нам удалось взять в плен одного из офицеров "Сфинкса". Унтерского жреца Тиамат, по имени Тубал. Он сообщил мне, что капитан "Сфинкса", Азархаг имел корсарский патент от Магов в Мессемпраре и прежде не делал ничего, что нельзя было бы подвести под него. "Сфинкс" перехватывал транспорты, шедшие из Скульда в Шуссель и Красную гавань с грузами для войск фараона, с оружием, хлебом, скотом, пивом. Возил контрабанду для храма Пятиглавой в Унталассе и для прочих унтерских отрядов на юге. Вобщем ничего предосудительного. Можете сами посмотреть. - Занар вновь открыл свой ларец, достал оттуда свинцовую таблицу и передал Хеледину. - Однако тем странней выглядел его последний поступок. Я поинтересовался об этом у жреца и вот что он мне рассказал. Около двух недель тому назад, на причал в Мессемпраре, где был пришвартован "Сфинкс", явился некий странный тип и потребовал, чтобы его отвели прямо к капитану. Замотанный в башлык, словно кочевник из пустыни. Должно быть, хотел скрыть лицо, но не хотел пользоваться магией. Караул велел ему убираться прочь, но Набугар, так звали их корабельного мага, узнал этого типа и провёл к капитану. Капитан сначала громко ругался, а потом как будто согласился. Потом он собрал команду и объявил, что им надо взять судно "Зелёную звезду", чей бы флаг не висел над ней. А когда они уже захватили неф, то долго что-то искал в каютах, ломал сундуки, тыкал в мешки в трюме и кричал, что он разберёт неф на доски, но найдёт то, что ищет. - Капитан облегчённо выдохнул, взял чашку с кофе и допил содержимое. - Можно ещё? - Невинно поинтересовался он, а затем продолжил свой рассказ.

- Могу добавить лишь одно, то что не смог найти Азархаг, нашёл я. И это что-то как раз тот самый ларец, который я принёс с собой. - Занар в очередной раз наклонился к сундучку и немного поднатужившись, поставил его на стол и раскрыл. Вниманию хазарка, тут же предстала россыпь золотых мульхорандских монет с профилем фараона и несколько бумажных документов, лежащих поверх них. Занар взял и отложил два свёртка в сторону, со словами. - К этому мы вернёмся потом. - И на поблёскивающей поверхности драгоценного металла, осталась лежать всего одна записка. - Сундук из каюты Тезалариса, который он, в отчаянии своём, отдал на сохранение трюмным гоблинам. Позволите? - Капитан взял лежащую поверх золота бумагу и начал читать.
- Дорогой друг!
Мы всемерно благодарны вам за оказанные услуги и сознаём, что в вашем текущем положении вы не можете содействовать нам большим, не подвергая себя риску. Надеемся, что это золото поможет вам вознаградить усилия и риск наших сторонников. Несмотря на то, что, как вы уже писали нам, золото богоравного солнцерожденного фараона не пользуется популярностью в Мессемпраре в настоящее время, пусть оно служит для вас и ваших соратников залогом наград, которыми мы надеемся осыпать вас в ближайшее время.
- А вот документы Тезалариса с "Зелёной звезды". - Капитан подал хазарку, две отложенные чуть ранее бумаги. - Согласно одной, судно Безантурской приписки "Зелёная звезда", находящееся в собственности торгового дома братьев Тэзаларисов, перевозило из Скульда в Эскалант 30 тонн ячменного зерна, 50 бочек пива и сколько-то ещё мешков сушёных фруктов. Согласно другой, укомплектованной теми же самыми печатями, то же самое судно везло тот же самый груз из Безантура в Мессемпрар. - Огласил вслух содержимое обоих документов Занар. - Вот такой поворот. Но и это ещё не всё... Сделав определённые выводы из имеющейся у меня информации, я отправил человека проследить за грузом с нефа, а сам тем временем решил надавить на рулевого и выбить из него побольше информации. Слежка за грузом не принесла какой-либо важной информации, но на всякий случай скажу, может я что-то упустил. Товары разобрали те, кому это было необходимо. В частности, зерно взяли жрецы и солдаты. Солдаты принадлежали купцу "Пурпурного Трона", жрецы были Иштар и Тиамат, а пиво забрали люди Хората Анунаки, того самого, кто выдал корсарский патент Азархагу. А вот Дамиш, рулевой с "Зелёной звезды", в порыве отчаяния выдал ещё кое-что. С его слов, Тезаларис брал зерно у мульхорандцев и ещё, либо у него бы так какие-то большие связи, либо он приносит жертвы зверобогам. Вот его задокументированный рассказ.


Немного уставший от длительного рассказа, но всё же довольный собой, капитан подытожил. - Отсюда выходит, что младший Тезаларис якшался с фараоновцами, но кто-то об этом узнал и подрядил капитана Азархага захватить неф, плывущий под тэйским флагом. Азархаг хотел решить дело без боя, но Тезаларис понял, что его раскрыли, и приказал своей команде сопротивляться, а улики спрятал в трюме своего корабля. Азархаг после долгого боя сумел захватить неф, но доказательств не нашёл и решил по этому избавиться от свидетелей, но Дамишу удалось спастись и рассказать свою версию нападения мне. Я в неё поверил и решил догнать пиратов. На предложение сдаться, Азархаг отвечает отказом, потому что убив Тезалариса и не найдя доказательств его причастности к предательству, понимает, что в Мессемпраре его скорее всего самого обвинят в измене или он станет жертвой мести оставшихся братьев. Я думаю, как-то так. А что думаете вы? - Вопросил у хазарка капитан, но расслабляться не стал, кто знает, на чьей стороне окажется Саркаш.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

- Наконец-то, - буркнул человек в шляпе, когда в доме появилась хозяйка. Все эти болтуны уже начинали напрягать Спенсера. Оставалось только надеяться, что они не разведут те же споры прямо во время драки с какими-нибудь гадами или тем же Ламмом..
Когда же гадалка договорила свои слова, Грант произнес лишь, - Я в деле... И снова умолк в своём углу, ожидая продолжения от Зеллары..

Над гаванью города металлов поднималось солнце и дымы нового рабочего дня. Стоянка в порту прошла без дальнейших происшествий, но и спокойной её назвать было тяжело. Всё время, не исключая и ночи на причале не умолкали пилы и молотки, которыми экипажи надстраивали свои суда ввысь и вширь. И всё же плотники едва ли сумели бы уложиться в срок, если бы Онтис не сумел договориться с местными мастеровыми, поручив оным изготовление вёсел и кронштейнов, распилку досок и брусьев и варку олифы. Неизвестно, каким колдовством очаровал местных коллег, славившихся обычно своими южными праздностью и безразличием, не слишком-то опрятный и общительный Онтис, но сборная команда матросов и канониров едва успевала крепить к набору "Серпентира" доставляемые на пристань части. Палубу галеры расширили, увеличив место для гребцов, расчётам орудий сколотили дощатые щиты. На мостике галеры Драмар с Тэворином соорудили две приподнятых тумбы, на которые установили два доставленных из арсенала стреломёта взамен отправленных на усиление обороны анклава. Последнее обстоятельство произошло к немалому огорчению карла, выпросившему у квартирмейстера стреломёты для шебеки, а не для и без того мощной галеры. Но воля капитана была непреклонной. Вместе со стреломётами на причал были доставлены два литых бронзовых баса*, изготовлением вертлюгов под которые немедленно занялся кузнец под руководством Доргара. Правда, найти порох для зарядов оказалось более чем непросто. Гиртан и Зола, отправленные за ним, как знатоки анклава оббегали не одну дюжину лавок, скупая драгоценный порошок по унциям.
Зато касса капитана получила пополнение в виде доставленного из храма пятиглавой выкупа за пленных соотечественников. Монет какого только происхождения не было в почерневшем сундучке - и старой чеканки тирана, и с гордым профилем фараона... Но все как одна были отмечены храмовой надчеканкой в виде пятиконечной свастики.

Получатели: Занар.
Рассудив, очевидно, что получивший жалование моряк не умрёт в порту от голода, капитан приказал свести дневные порции для большей части экипажа (для тех, кто не носил алых мантий и не разговаривал с богами по свойски) до горсти заплесневелых сухарей и миски похлёбки из... тех же сухарей, приправленных маслом из расчёта - одна ложка на котёл. Поэтому большинство моряков успело свести знакомство с харчевнями анклава и его окрестностей. Тяжелее всего было отряду Магроша. Отлучённые от котлов анклава, не получающие ещё жалования за поход, они совали, голодные, от кучки к кучке, постоянно норовя украсть или тайком отнять что-то, из-за чего на пристани раз за разом вспыхивали перебранки.
Зато временная команда "Сфинкса", наоборот, пировала вовсю на деньги, как никогда, расщедрившегося фейерверкера. Каждый день на причал для них прикатывали по бочке пива и притаскивали по несколько бараньих туш, жарившихся прямо на камбузе шебеки, к мучительной зависти оставшихся на дромоне. На борту оной то и дело звучали здравницы в честь древнего артиллериста с пожеланиями прожить ещё столько же и не состариться!

Из подземелий анклава пригнали три дюжины "пленных предателей" - захваченных в набегах "воинами-освободителями" унтерских крестьян. Всех более ценных пленников, несомненно, хазарк придерживал у себя в ожидании выкупа или аукциона. Поглядев на измождённых, похожих на скелетов, тощих и заросших невольников, Мурш со вздохом приказал усадить их возле прохода и следить, чтобы они получали полный паёк, чтобы хоть как-то могли грести, когда настанет время работы. У нескольких изголодавшихся, после первой же миски похлёбки начались понос и рези в животе... Опять Золе пришлось подбирать лечебные травы, спасая несчастные жизни....

Отлежавшийся пару дней за шторкой в углу каюты Вирал был осмотрен целительницей и получил разрешение вернуться к охране капитанского тела.

Получатели: Вирал Буревестник.
Принявший новый отряд, Талареш занимался своими бойцами лишь изредка выбираясь в город, чтобы промочить горло, заливая местным дешёвым пивом пережитые волнения.
Приступивший к службе, Гиртан понемногу разбирался со своими обязанностями и соседями по каюте. Сходит вместе попировать, правда, мешал график вахт, приковывавший к мостику то одного, то другого.
Прилетевший к исходу третьего дня Эстон имел невыносимо довольный вид, даже оперённая морда Шторма раскрывала свой клюв, словно нарочно надсмехаясь над теми, кому пришлось коротать время в порту за драением палубы и ловлей блох. Незадолго до его прилёта над галерой пронёсся Труш, весело прокаркавший что-то неразборчивое часовым на марсах и сбросивший на палубу пакет, немедленно переданный капитану.
Так или иначе, срок стоянки подходил к концу, что не могло не радовать перспективой новых выдач жалования а то и призовых. Да просто вряд-ли кто-то горел желанием торчать ещё дольше в этом вонючем и двуличном городе...

Получатели: Занар.

Получатели: Нитра Уно.


Получатели: Талареш.

"Глаз" немного очухался, только прижавшись спиной к циклопической цистерне. Холодный металл вытягивал тепло даже сквозь обмундирование и легкую флак-броню. Даже боль от дыры в левом боку отошла на второй план. Страх терзал медика, с одной стороны это "Зеленое варпово чудовище", а с другой они с Хольтом. Простые медики против... Жутко. Взгляд Саривара метался ища хоть какую-то зацепку, лишь бы не думать об монстре. Стараясь не смотреть в глаза стоящему рядом Хольту, ничего хорошего там нет. Ксенос? Обугленный орк погибающий с болью и криками, должен был вселить немного уверенности. Но скорее усилил страх. Почему-то на месте орка Хавьер представлял себя и от этого его сильно мутило.
Со стороны Химеры раздался взрыв и пару раз взревел пиломечь. Надо что-то делать.
Тут ему на ум пришли слова Лиама: " Каково самое могучее оружие Империума?... - Мужество."
Над этим стоило подумать... Уже приняв решение Хавьер осмотрел карабин (не повредил когда падал?), поморщился от боли и развернулся лицом к своему страху. Гиганту ксеносу. Злость переполняла и окрыляла, не на ксеноса - на себя. Но теперь все будет по другому, сейчас я ему покажу.
Торопясь, с каким то мрачным вдохновением, медик переключал лазган на критический режим, вслух читая аквилу по-памяти. Вроде готово?
Вот он, варп его разорви, - Саривар приложился к прицелу. Тщательно наводя карабин на личного врага.
- Хольт, в крупного. Сейчас мы его поджарим!

Ехидная усмешка покинула глаза Раура.
-Как пожелаете, вашемогущество!
С елейно-приторным взглядом беглец наклонил голову к земле.
Выпрямившись, Раур сплёл пальцы на животе и продолжил речь уже другим тоном - безразлично-деловым.
-Я сообщил вам, что считал нужным и узнал, если не то, что хотел, то по крайней мере то, что ваше могущество могли сообщить мне. Чьи же враги доставили как вам, так и мне данные хлопоты - ваши, мои, или наши общие, я не знаю.
Я надеюсь, господин де'Наваль и его бойцы смогут оказать помощь вам в этом деле.
Раур сделал жест в сторону чародея в серебряной кольчуге и маске, напряжённо вслушивавшегося в слова едва-едва понятного ему языка.

Из таверны донеслись приглушенные причитания наводивших порядок слуг.
-Давайте присядем ещё раз, раз уж этот кров стал снова пригоден для беседы, и таки смогу дать вам кое-какие объяснения. А господин де'Наваль угостит нас по случаю победы и послужит гарантией, что вы не поддадитесь искушению испепелить меня на месте, как три дня тому назад одного вашего ассистента.

Не удостоенная ответом Тамина, как и остальные солдаты так и остались снаружи в ожидании приказов своих господ.
Ожидание скрасил лишь выскочивший наружу слуга с полным разноразмерных кружек подносом. Очевидно, после устроенного внутри разгрома, хозяину трудно было найти необходимое число одинаковых.
Светлокожие усатые солдаты, не дожидаясь приказа, приподняли за руки Вирала, усадили его под стенкой и вложили в руки, придерживая, самую большую кружку, оказавшуюся на поверку наполненной отличным пивом. Куда лучшим, чем то, которое Буревестник пробовал с утра. Чтоб телохранитель не волновался, его меч положили ему на колени. Кто-то стаскивал поближе к дверям тела налётчиков, кто-то пытался на ломанном торговом жаргоне расспросить Вирала о подробностях боя. Женщин же, чужеземцы старались игнорировать.


Получатели: Занар.

А в это время, сбиваясь с дыхания и ног, молодой Медиокрос, сыпля проклятиями в адрес не успевавших убраться вовремя с дороги обывателей, спешил вдоль "тэйской" улицы на причал. Зловредный хазарк лишь сегодня прислал в казарму к нему гонца с сообщением о том, что его долгожданное судно наконец-то вошло в гавань. Точнее, он обнаружил письмо, лишь вернувшись в покои с долгого и нудного патрулирования стен, отсутствия его на котором, вряд ли кто-то заметил бы. И кто знает, сколько успело пролежать письмо под дверью! Это же военная галера, а не купец, который будет долго набирать товары. Закатят бочки с водой, взмахнут вёслами, брякнут цепями, поставят парус и поминай, как звали.
Одна надежда была на то, что вроде бы он не видел, как из ворот ещё выводили скованных цепью невольников. Галеры редко доходили с полной чюрмой и постоянно требовали пополнения своего движителя.
Уже совсем близко к реке он обогнал какое-то бледное тощее существо, катившее грязную тачку и влетел на причал, чтобы узреть искомую каторгу среди груд сложенных штабелями материалов, с бортов которой плотники и солдаты отдирали ломами доски обшивки.
Над причалом ветер разносил зычный голос седого карла в дорогом доспехе, командовавшего работами.

Крышка тихо распахнулась и внутри оказались длинная винтовка украшенная замысловатыми узорами и необычный вычурный пистолет.
Винтовка была явно не стандартная, выполненная на заказ. На ней не было ни серийного номера, ни клейм, но можно было без сомнения сказать такая штука стоила немалых денег. Узоры же шли от дула до самого приклада, плавно перетекая в элементы оружия - со ствола на цевье, завитки уходили от коробки вниз, к курку складываясь в скобу вокруг него и так далее..
Пистолет был не хуже, и судя по стилизованным инициалам, был именным. Узоров и украшений тут не было, вещь была скорее подарочной или наградной..
Общее же у обоих было одно - одинаковые патроны. Обойма пистолета располагалась перед курком и была того же размера, что и у винтовки..

Вы не можете просматривать этот пост!

Наверное, спор мог бы продолжаться ещё долго, если бы брат Нилинг не послал своевременно одного из братьев за братом-зодчим монастыря, не замедлившим явиться с полным пожелтевших чертежей тубусом под мышкой. Зодчий, очевидно был в курсе планов Нилинга и потому немедля принялся объяснять честной компании диспозицию.
-Поглядите, сюда, господа приезжие.. Внешние стены донжона - два фута камня. Известняк из серых гор. В центральном пролёте, перекрытом сводами - лестница. Тоже каменная. Последний этаж перекрыт сводами целиком, чтоб образовать площадку. Первые два этажа складские, потому без окон. На третьем - казармы гвардии. В большой комнате живёт начальник стражи. В стенах келий третьего этажа - бойницы с апертурой в одну девятую круга. Всего четырнадцать штук.
На четвёртом этаже проживает её, с позволения сказать, святейшество. Видите - это вот те большие окна, футах в тридцати от земли. Есть ещё боевая площадка на крыше. Вон, видите господа, по отметке гаргулий это и будет площадка.Туда должна вести винтовая лестница с четвёртого этажа - это там где маленькое окошко.
А вот кто из обитателей где сейчас, этого я вам подсказать не смогу. Госпоже давно прислуживают её рыцари, никого другого внутрь не пускают.

Маг внимательно выслушал зодчего не отрывая взгляда от пальца, которым тот водил по развёрнутому чертежу.
-Что ж, возможно вы правы, брат Нилинг! В конце концов, вы лучше знаете свой монастырь...

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Эта история началась много циклов назад и повторяется снова и снова. И каждый раз с героями приходится знакомиться заново.

Альбина вскрикнула от испуга и неожиданности, когда на нее навалилось, прижимая к земле, тело сталкера. Она уже собралась возмутиться, как земля дрогнула, а по ушам ударила волна звука, выдавливая из глаз слезы, погружая в ватный грохот. Вокруг стрекотало, выло, ухало, как будто они находились в центре какого-то фильма о войне, только было очень, очень страшно... и очень по-настоящему...
- Мамочка... - уткнулась в грудь Жердева лицом, девушка, вздрагивая всем телом. Она закусила губы до крови, не чувствуя ни боли, ни соленого привкуса во рту.
Наконец, спустя, кажется, часы после начала этого кошмара, наступила тишина. Она ощутилась как-то не сразу, а постепенно, медленными шажками добираясь до залитого ужасом сознания. Сведенные в кулаки руки, вцепившиеся в куртку сталкера, медленно разжимались. Альбина немного повернула голову и открыла зажмуренные глаза.

Кем он себя считает, чтобы разговаривать так с магами и жрецами довольно таки почтенных церквей? великим зулькиром? фараоном мульгорандским? калимшанским падишахом?
И это его двурукий Калахар ещё считал паладином?

Реджинальд вздохнул, поклонился, набрал в грудь воздуха и постарался исправить первое впечатление.
-Реджинальд-де-Наваль, бакалавр магии и кавалер ордена Изумрудного клинка к вашим услугам, как и остальные члены нашего отряда! Покорнейше просим прощения за вид, в котором нам пришлось предстать пред ваши глаза. По дороге сюда нам пришлось сражаться с отрядом жентов и обитателями подземелий.. - Реджинальд не успел разузнать в городе, когда именно женты захватили Ллорх и Орлбар, и застал ли Нардин это событие, но надеялся, что это не станет помехой. - Ваш достопочтенный брат .. - остаётся надеяться, что Двурукие мама и папа произвели на свет не так много отпрысков, чтобы потребовалось уточнять Нардину, который именно, - за время Вашего отсутствия стал лордом Громководья. И Его .. - как там титуловали Калахара? светлостью вроде бы.. - ..его светлость, а также и ваш племянник Велвред беспокоятся о вас и были бы рады вестям из монастыря...

Реджинальд снова поклонился и замер в поклоне. Если и это не поможет, то он точно не будет виноватым...

Вы не можете просматривать этот пост!

Гнолл был доволен, что ему не пришлось заниматься таким скучным делом как уборка долго, и одновременно удивился, что его решили взять с собой. И даже выдали из старой экипировки боевой топор. Брони не дали, но это не заставило Йирика подумать, что прогулка будет легкой. Если люди брали его с собой, то им срочно понадобилась мускульная сила вне зависимости от её лояльности.
Когда ему на улице объяснили, куда они направляются, то гнолл сразу все понял. В беднейший район Утеса даже красные маги не заходили, не окружив себя отрядом надежных охранников. Вообще посланцы из Тэи, которые жили в анклавах, старались лишний раз не связываться с криминальной частью городов, если можно было договориться с власть имущими.
Тэв, по-прежнему служивший переводчиком в виду странного отсутствия другого человека, кое-как обрисовал ситуацию псоглавцу. Йирик теперь знал, что они ищут человека, который напоминает красного мага, но одевается по иному. В общем, маскируется прямо как он.
Достигнув «Ржавой Подковы», люди вступили в диалог с полноватым человеком, судя по всему, привратником, или же хозяином корчмы. В ответ на его гневную реплику Тэв сказал что-то примирительно, судя по тону. Гнолл знакомый с тем, что иногда людям надо помогать решил тоже что-нибудь такое сделать. При звуках незнакомого имени он пару раз дружелюбно тявкнул и кивнул. Человек, хоть раз видевший собакоголовых отметил бы, что он не потянулся сразу за топором при одном имени «знакомца», а значит, точно не может быть его врагом.

С каждым взмахом вёсел шебека приближалась к безжизненному нефу. Уже можно было рассмотреть следы недавнего пожара, превратившего высокую кормовую надстройку лишь в память о таковой. Крепчавший к вечеру северный ветер трепал обгорелые паруса и снасти, лишённая значительной части вант грот-мачта угрожающе покачивалась, печально скрипя.
Вблизи можно было понять, как неуклюжему тяжело нагруженному нефу удавалось так долго и успешно отбиваться от атак пиратов. Купец был заметно выше низкобортной шебеки и единственным местом, где можно было успешно влезть, были якорные клюзы на носу, но подойти с носа и подставиться под таран высокого форштевня Звезды, который легко мог опрокинуть и потопить шебеку решился бы не всякий сорвиголова. Теперь, с разрушенным мостиком и сгоревшим румпелем, неф едва ли мог угрожать очередным захватчикам таким маневром.
Солдаты передавали вперёд абордажные кошки, те, кто стоял позади них готовили дротики, чтобы поразить ими возможных защитников. Когда же между носами шебеки и нефа оставалось не более тридцати футов...

Вы не можете просматривать этот пост!

Когда бард запел, рабы, наверное, решили, что их тюремщики придумали очередную страшную пытку. Для многих она могла стать последней каплей. Песня и её исполнение были настолько отвратительны, что многие из рабов решили, что больше не могу выносить эти мучения, и всерьёз раздумывали над тем, как из поясных шнурков, на которых держались их мешковатые лохмотья, сделать петлю, на которой можно было повеситься. На самоубийство ещё больше воодушевляли ритмичные звуки барабаны, которыми бард как бы говорил "давай, вставай, смелее, сделай, что задумал". Даже после завершения какофонии к рабы не успокоились - самые слабые и беззащитные вжались в дальнюю стену, те, кто был покрупнее и поздоровее, приготовились защищать остальных от ужасного барда и его товарищей. Лишь на минотавра бардовская музыка не возымела негативного воздействия, он лишь шумно втянул носом свежий воздух, принесенный незнакомцами с поверхности, просунул руку между прутьев решётки, насколько позволяли ему кандалы, и указал в дальний от себя угол. Посветив в то место, искатели приключений увидели небольшой столик, являвшийся единственной мебелью в подвале. На столике лежали какие-то бумажки, бутылка с тёмной жидкостью неизвестной природы и связка из трёх ключей.

Дезориентированный и слепой гнолл Йирик из рода Черных когтей так и не понял, что же произошло - ещё минуту назад он радовался тому, что ловко обыграл хобгоблина в кости, и предвкушал, как славно он напьётся после окончания смены. Эта соблазнительная мысль перевешивала раздражение от необходимости нести караул в ночь самого главного праздника у людей Воронова Утёса, когда реками льётся дармовая выпивка и в избытке предлагаются кулинарные шедевры местных поваров. Именно так и должен выглядеть гноллий рай в представлении Йирика. Но он не отчаивался, получив назначение в караул - в конце концов, здесь гораздо безопаснее, чем в его родном Тэе, где красные маги используют гноллов в качестве пушечного мяса. Поэтому Йирик был рад, когда его отправили в Воронов Утёс вместе со старшим братом Гхиррином. Но благоволение гнолльего бога-демона Йиногу для Йирика и его брата закончилось этой ночью.

Гнолл не стал упираться, лишь испуганно поскулил, инстинктивно слизывая ручьём льющиеся из глаз слёзы. Выглядел он очень жалко - как больной пёс - и ни капельки не походил на грозного воина, каким оказался его ныне обезглавленный собрат.

- Воф-гов геф, вуф, гх, гав, гаф вуф-вуф, грр, - коротко и ясно ответил гнолл на вопросы Тэва.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Реддингтон
Хотя Уэйн ни разу не участвовал в деле такого масштаба (шутка ли, сорок тысяч долларов в одной кассе!) и такого риска (столица штата, сотни офицеров, армия, да и суд рядом - если что, сразу и приговор состряпают), на его счету было все-таки много налетов и разных опасных предприятий. Ему уже приходилось переносить томительное ожидание последних часов перед нападением, а подобные переживания в десятый раз всегда слабее, чем в первый или второй.
Поэтому Уэйн не сильно нервничал, а даже если нервничал - виду не подавал. Проверил еще разок-другой всё снаряжение. Боуи хищно блестел всем своим футом остро отточенной стали. Барабан револьвера вращался и щелкал, приятно холодил руку, и вообще, если один глаз закрыть, а второй немного прищурить, кольт можно было не отличить от изделия, только что покинувшего мастерскую в Хартфорде. Ну а винтовка так и вообще была красавица. Для седельной петли она, пожалуй, была длинновата, но Уэйн на войне привык обращаться с мушкетом, который был куда более громоздким и неуклюжим.
В общем, сам себе бандит казался до невозможности грозным и опасным, и таким же должен был выглядеть в глазах обывателей из Де-Мойна. Ну и хорошо. Пусть боятся и отдают свои денежки, пусть не злят Сухого Лога!

МакНамара
Ирландец, напротив, был немного на взводе. Стрелок он был опытный, а вот бандит - не очень, и никак не мог взять в толк, хорошо или плохо то, что ему доверили такую важную, по его мнению, роль. Не постоять на стрёме, лошадей посторожить, не прикрыть подступы, а расправиться с вооруженной охраной. То ли его тут держали за лучшего бойца, то ли решили подставить под удар на пару с Итаном. С другой стороны... если МакНамара имел что-либо против, надо было раньше заявить об этом, и тогда главарь весь план мог бы поменять. Теперь уже как-то поздно было что-то предпринимать.
Треньканье напарника на гитаре только мешало успокоиться и собраться с мыслями.
Все ж таки неуютно было идти на дело с малознакомыми людьми. Но, делать нечего, назвался жеребцом - беги в табуне. По крайней мере, живот набит, конь накормлен, а патронов достаточно для хорошей драки.

Де Лоренци
Крис был в нормальном расположении духа. Ему, в конце-то-концов, не самое сложное задание досталось. Только бы не начал этот Малхолланд чудить, а то выкинет ещё чего-нибудь. Крис упаковал свои вещи, проверил сумки, и его посетила невеселая мысль, что если с ним что случится, а конь его убежит, сгущенка останется в сумке, и он, как бы не изворачивался, не сможет ее достать. А ведь банка-то уже пробита, и Медок наверняка учует сладенькое.
Де Лоренци прогнал прочь эти мысли. Пожить он вроде как успел, да нажить не вышло, а значит и помирать рано.
Музыка помогла ему отвлечься от грустных мыслей. Делов-то. Зайти, припугнуть, подстраховать с тыла если что. Вроде все продумано. Справимся. Вот только неприятно, что все это уже не завтра, а сегодня. Через пару часов. Немного захватывало дух. Совсем немного, виду-то он не показывал, как перед экзаменом в Военном Институте. Боже, как давно это было. Воспоминание из другой жизни. Нету уже того мира, и сам Крис уже совсем не такой, как прежде, и если бы его сейчас вернуть в прошлое, ему там было бы нелегко, совсем нелегко.
Гитара плакала у него в руках, как будто сожалея о его непутёвой судьбе. Нет, это всё наваждение. Ему ещё пройти много дорог. Всё будет нормально завтра. Ох нет, не завтра, уже сегодня.

О'Нолан
Пути Господни неисповедимы, это Патрик знал твёрдо. Но иногда он жалел, что Господь, наградив его твёрдостью и рассудительностью, не дал мудрости, чтобы понимать, где и зачем суждено пройти Патрику свой земной путь. Что есть искушение, а что испытание? Кто послан ему для поддержки, а кому он сам должен служить утешением? Как понять, чего же именно хочет от него Всевышний?

Только по наитию да по рассуждению скудного разума, как говаривал преподобный О'Салливан, выпив "для здоровья", как говорил он сам, стопку-другую. Преподобный О'Салливан давно уже помер от колик в животе, но Патрик и сейчас помнил его укоризненный взгляд, и сейчас будто чувствовал его на себе. До сих пор-то он в целом не сомневался, что пришел сюда, чтобы помогать людям вырваться из пелены страстей и греховных побуждений, но никаких знаков, как действовать дальше, Всевышний не подавал. И получалось... получалось, пока что, придётся О'Нолану посодействовать им в их бандитском предприятии. А ведь они собираются не стёкла бить - предводитель в своем плане ясно расписал, что охранников в банке надо убить, быстро и жестоко, не оставив времени для покаяния, для молитвы...

Пути Господни неисповедимы. Патрик хмурился и качал головой, а стружки летели из-под его ножа. Время шло, и деревяшка в его руках постепенно приобретала нужную форму. Но вот Закари тронул его за плечо.
- Всё, пора, - сказал он. - Ты там на мельнице ещё хотел что-то оставить. Так самое время выезжать.

Вынужденное безделье постепенно подходило к концу. Первым оно закончилось для Патрика. Его напарники - Закари и Алан, уже собрались. Закари был невозмутим, как обычно, Алан немного бледен, но спокоен, разве что то и дело бросал взгляды на свою винтовку - мощное охотничье оружие системы Ремингтона. Было интересно, откуда у небогатого, судя по всему, молодого парня такой дорогой ствол.
- Всё, - хмыкнул Алан. - Мы пошли.
- Удачи, - махнул рукой Картечина.
- И вам, парни. Я за ними пригляжу, босс, - ухмыльнулся Закари. - Прикроем вас, как надо, не волнуйтесь.
- Ладно, до встречи.
- Привезите нам наши денежки, - поборов волнение, непринужденно кинул юноша.

И три всадника тронулись в путь.

Мраморное ядро с треском проломило фальшборт и, обдав рулевых веером щепок, прокатилось по мостику... Экипаж, уже видавший обрушившуюся на "Звезду" кару, можно было подумать, только этого и ждал, чтобы дать волю рвущейся наружу панике. Пощаженные картечью баллистеры бросились наутёк, валя с ног стрелков и гребцов, кто-то завопил, словно пламя алхимического огня уже обугливало его кости, так что его голос услыхали даже на "Серпентире", кто-то сиганул за борт, предпочтя быструю смерть в волнах мучительной в огне...

Потребовалось не менее минуты, в течение которой шебеку с брошенным румпелем крутило, как щепку в горном пороге, чтобы убедиться, что ядро не собирается взрываться, и что радиус поражения снаряда ни на волос не превышает радиуса самого ядра.

И всё же предводитель разбойников показал, что он не намерен сдаваться без боя. Вставшая лагом к несущейся на неё галере, шебека огрызнулась дружным залпом четырёх баллист. Один из болтов нырнул в воду перед самым форштевнем галеры, два воткнулись в деревянную стену форкатсля, а ещё один вонзился в круп стоявшего на рампе в ожидании, пока грумы подадут его хозяину боеприпас, Шторма. Зверь яростно взревел, вставая на дыбы...

Получатели: Эстон Римор.

Пиратов же, возымевших уже надежду добраться до берега целыми и почти невредимыми постигло самое жестокое разочарование их жизней, когда в нескольких футах от шлюпки из воды поднялась на длинной шее голова драконовой черепахи...


Получатели: Дамиш Тзанн.

Дорогу к ведьме как выяснилось, никто толком не знал. А кто знал - видимо не хотел говорить. Аптекарь, по своим надобностям не раз имевший дело с колдуньей при этом ее побаивался и сам никогда к ней не ходил - всегда посылал помощников, а помощников как на зло недавно съели волки. Местные жители или вообще ничего не хотели о ней слышать, или просто не хотели признаваться в том, что когда-то обращались за помощью к ведьме, насылающей хворь на малых детей. Эльфы, поселившиеся на время ярмарки в "эльфийской усадьбе" о ведьме только слышали, даже видели ее следы в лесу, но живут и охотятся они обычно несколько в других краях, потому точную дорогу подсказать не смогли.

Собрав из разрозненных обрывков информации что-то более-менее достоверное, наши герои запаслись продовольствием и, не откладывая дело в долгий ящик, двинулись в путь.

Сперва по дороге, потом по тропинке, затем по просеке и наконец вовсе какими-то мрачными звериными тропами, то забредая в непролазную чащу, то снова возвращаясь отряд продвигался к цели.

Эльдарил, сперва не проявивший энтузиазма в деле лечения детишек от лихорадки, внезапно заинтересовался, а может просто за пару дней ему порядком успел надоесть город и его снова тянуло в дикий лес. Ну а может охотник на.. необычную дичь решил что ведьмы в списке его трофеев еще не было. Так, или иначе, но пользуясь одному ему известными приметами и только время от времени советуясь с Тэвом на счет тех или иных повадок их магической братии, эльф постепенно сужал круги вокруг предполагаемого места обитания колдуньи и, наконец, напал на верный человеческий след и нашел место, где явно не так давно рвали лечебные травы.

Вскоре нашлась и тропинка, да и лес стал не таки непролазным и диким, уступая место светлолесью с высокими не часто стоящими деревьями и реденьким подлеском. Тропинка после нескольких поворотов спустилась в низину, где кое-где под ногами хлюпала вода. Похоже колдунья, оставаясь лесной, была при этом и болотной.

За время пути герои заметно устали и несколько потеряли бдительность. Дело в том, что в лесу в стороне от торговых дорог и торных путей разбойникам делать было нечего, а четвероногие хищники предпочитали обходить стороной человеческую стаю, от которой пахло не добычей, но железом и смертью. Из-за этой беспечности ни внимательный Эльдарил, ни опытный Унгер, ни Глазастая Арья не заметили как пропали птичьи голоса и как они постепенно сменились назойливым жужжанием.

Жужжали впрочем вовсе не безобидные комары, а существа куда более крупные и опасные, большой стаей способные даже убить лося.


Карта ссылка

через камни ходить нельзя, сухие кусты - труднопроходимая местность.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

За эти два дня Азвин уже пообвыкся с новой ролью для него гребца. Его соседи, не очень-то жаловали полуорка расспросами, даже вообще не жаловали, руки обзавелись знатными мазолями, вот только полуденное солце, исквившее на гребнях вод все так же резало глаза.
Но молитвы Ильматеру и скудная баланда продолжали поддерживать его дух и тело в пристойном состоянии.

Заняться же Азвину всегда было чем:
Налечь на весло, податься назад, отпустить весло и толкнуть его вперед...
И еще раз:
Нависнуть на весле, толкнуть его вперед, отпустить весло и со всей силы податься назад ...
и еще раз:
Нависнуть на весле, протянуть его вперед, дать ему взлететь и со всей дури податься назад ...
и еще...

Получатели:

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

-Странно! Всегда, когда пытаешься сделать доброе дело - найти без посредников конечного потребителя на хороший товар, так никто не рад этому.... - пробормотал маг, выходя из палат лорда.

Под вечер, обойдя лавки, привыкшие принимать платежеспособных клиентов в любое время суток, собрав товарищей в зале "Борова", Реджинальд разложил перед ними исписанные листы.

-Итак, на начало мы имеем:
Реджинальд +291 (дебет);
Келл - +291 (дебет);
Ричард -582 (кредит); -это наши расчёты между собой в ноль.
Мизери +60 (платил Делвину).

-В деле мы взяли всего, - маг подвинул следующий лист.

scimitar MWK 157

500 gp - у Марзута.

4x Small
mwk studded leather 4*87
3x mwk spear 12*150
sling 20xmwk bullets 80*3
===
100 gp разными монетами


у кобольдов:
4x Small
mwk studded leather 4*87
3x mwk spear 12*150
sling 20xmwk bullets 80*3

===
100 gp разными монетами


===
у Кассута
1х Small
+1 Breastplate 675
+1 Light Shield 576
+1 Mace 1156

Mwk Unholy Symbol Malar 175
scroll CModW 75 - пойдёт нашим целителям.
spell component pouch

По 300 золотых*6

----------------
10 015

-Итак, я предлагаю разделить их следующим образом! - ещё один лист, лег на стол.

10 015
-1500 (monocle)
-150 scroll of remove paralisys
-150 scroll of restoration lesser
-750 Healing belt
-60 (вернуть Мизери)
-205 - общая касса на внезапные расходы
-------------
7 200/6 - де'рибан.

-Итак, доли каждого составят:

- - - Майамат 1200
- - - Мизери 1260 +купленные свитки
- - - Гвидок 1200 (ничего из трофеев не заинтересует?)
- - - Реджинальд 1491
- - - Ричард 618 (и расплатился с долгами наконец-то!)
- - - Келл 1491 - не хочешь взять саблю на свою долю?

-И, лашт-бат-нот-же-лишт*, мессир Тсар получит свою долю, только когда скажет, где находится кристалл?

Маг поклонился Двурукому со всей подобающей почтительностью. Значит, он теперь - кавалер Изумрудного клинка? Звучало неплохо, гораздо лучше чем его предыдущий статус недоучившегося студента академии Чёрного Посоха и беглеца от правосудия Вотердипа...
-Премного благодарим вас, ваше.. ваша Светлость! Извините, что перебиваю вашу речь, ведь вы наверняка собирались просветить нас в вопросах долга и привилегий кавалеров Ордена, но у нас есть к вам несколько вопросов.
-В бою мы, кроме обыкновенных ран, перепачкавших кровью нашу одежду, мы также подверглись действию сил особого зла и нуждаемся в помощи особо искусных целителей. чтобы снять с нас проклятья и исцелить нас от занесённой заразы. Смогут ли врачеватели Ордена оказать нам эту помощь?
-И ещё, в пещере, ниже гробниц, победив банду кобольдов и оборотней, мы столкнулись с несколькими чудовищами, которых описывают в книгах, как "пожирателей разума"... -Реджинальд в глубине души не радовался, рассказывая про эти события. Говорили, что пожиратели предпочитают в пищу мозг не просто разумных существ, но ещё и самых умных... нелегко признаваться, что этакие гурманы "побрезговали" тобой, - Которые не проявив к нам интереса, как и к мессиру Велвреду, покинули пещеру подземным ходом. Если предположить, что они ожидали кого-то другого, то зачем они могли ожидать там вас или вашу свиту?

Вы не можете просматривать этот пост!

Оборотня окружили. Его кололи ножом, пинали ногами, толкали, крыли матом... Но он все равно продолжал стойко отбиваться. Ричард даже зауважал противника. Самую маленькую малость. Не до такой степени, чтобы выказывать уважение, атакуя в лицо.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Староста оказался человечком мелочным, скупым и подлым, но хуже того, он видимо такими же считал всех окружающих. Если вкратце его предложение сводилось к следующему - наемники начинают разбой на дорогах да злостное браконьерство в лесах, чем привлекают внимание местного барона, сам же староста при этом наемникам ничего не платит, а только помогает сбывать награбленное и обеспечивает убежищем да информацией.
Естественно, такое предложение не могло устроить никого из наших героев, даже непритязательная к источнику денег Арья и любящий "необычную дичь" Эльдарил становиться простыми разбойниками под руководством "чистенького" старосты не захотели.
Расстались нехорошо. Утром, когда прощались папаша Тук слова плохого не сказал, даже здоровьица пожелал и пообещал торжественно после ярмарки расплатиться, остальные мужики важно кивали, благодарили, но видно было, что рады поскорее избавиться от наймитов. А Тиму староста Тук за малым что прямо не сказал, мол житья тебе в деревне не будет больше - шел бы ты дорожкой своей лихой с проходимцами этими и куда подальше. Так и разошлись.

До ярмарки осталось всего-то недели две, может три и до тех пор, а может и на меньший срок, герои решили в Отемфесте переждать. Тем более что тут все дороги сходятся - и крестьяне должники сюда приедут и пути соратников отсюда разойтись могут.

Город за прошедшее время как то неуловимо изменился: больше стало народу на улицах, больше приезжих, начали стягиваться купцы с соседних областей, да крестьяне с сел, приехал десятник баронский по своей надобности служебной, да снова открыла, запертый весь остальной год, дом семья эльфов - тут они жить всю ярмарку будут, да сородичей своих привечать, тут же товары есной народ хранить станет. Еще не ярмарка, но уже жизнь влилась в город.

Но и беды городские никуда не ушли. Кто-то из селян на гоблинов обнаглевших жаловался, что по ночам с полей картоху недозрелую воруют, да слухи ходят, что снова ребенок - сын скорняжника Петра - захворал. Говорят та же лихорадка, что дочурку Офелии в могилу свела.

-Благодарю. -всё что успела ответить прорицательница, прежде чем её снова перебил некромант:
-Да вот здесь и располагайтесь. Какие топчаны видите свободными - те и ваши. У нас маги спят по штирборту, а клирики под бакбортом - это не замысел какой-то, просто традиция. За вами, надеюсь, не принесут по десять сундуков с тряпками и библиотекой? А то бывает, что те, кто впервые на судне так и думают, что им и тут дворец с челядью положен. Вот наша Шали, например....

Чем именно отличилась прорицательница, волшебники так и не узнали, поскольку на этих словах терпение воинственного жреца иссякло, он встал, опираясь на ножны меча и, мягко но крепко прихватив мага за плечо, увлёк его в сторону:
-Извините моего брата Латандера, он не всегда такой, просто рад новому обществу, а вы же наверное устали с дороги? Да, забыл представиться, Миркул Тэм.
И сжал плечо брата ещё крепче, чтобы тот не вздумал продолжать свой монолог.


Тем времени матросы на корме закрепили брошенный с портовой бригантины конец, позволяя буксиру оттащить дромон от причала, дабы тот мог расправить на воде вёсла, подобно насекомому пробуждающемуся от сна в коконе.
-Вёсла на воду! - командовал Мурш в рупор с мостика,- Назад, оттяни!
-Бум! - звонким ударом отозвалась свеженатянутая литавра.
-Погружай! Вперёд, навались!
-Бум!!
-Поднимай! Назад!
-Бум!!!
-Вперёд!
-Бум!!
-Так и грести...
-Бум!! Бум!!! Бум!! Бум!
-Спасибо, парни! - матрос сбросил с кормы буксировочный конец,
-А теперь приготовиться к развороту! Марсовые на реи - ставить паруса...

Серпентир выходил из порта...

- Если бы их было четверо, они бы в своей жажде показать себя полезными своему "господину", - последнее слово Талареш произнес с немалым отвращением, - Его убили бы на месте. Или подрались бы за эту обязанность, на что я бы взглянул с удовольствием, хех.

Часть разговора про отчеты Талареш с особым усердием пропустил мимо ушей - для любого настоящего солдата эта часть службы являлась самой ужасной и трудоемкой. Совсем недавно, в конце плавания, лейтенанту пришлось сдать целую гору всяческих бумаг. Иногда Талареш жалел, что он вообще грамотный.

"Что это, мать твою, за шуточки?" - воскликнул Вирал, когда подозрительная личность вдруг проникла на корабль в самый последний момент отплытия и, якобы, споткнулась рядом с магом, - "Капитан, в сторону!" Гексблейд прекратил прятаться позади начальника и, выйдя вперед, на ходу выхватывая двуручник, дал незнакомцу смачного пинка - благо, тот сам подставился. Можно было, конечно, начать с переговоров, но, черт его дери, кто его знает, что он там делает со щитом? Может, там взрывчатка какая? Срабатывает от нажатия... Ммать! Ведь может наоборот - от высвобождения после нажатия. Хорошо же день начинается. Ладно, главное, что кэп отошел.

Как и было приказано, Вирал осваивался на корабле. Он старался уловить, впитать как можно больше нового. Орущие офицеры, заковыристые высказывания дварфа-артиллериста, которому по возрасту уже было не положено стесняться тех фраз, которыми он постоянно сыпал... Даже палуба говорила с гексблейдом. На свой лад: отзываясь твердым приятным стуком на каждый шаг человека. И главное: никому до него не было дела. Тут каждый знал, что ему делать и куда идти, а потому, не имея никаких обязанностей, кроме сопровождения капитана, можно было спокойно насладиться самим собой. Безмятежность...

Вирал засмотрелся на волны, трущиеся о борт корабля, как вдруг услыхал голос начальника. Вот и отплытие. Воин с трудом заставил себя завершить медитацию и вернуться в вертикальное положение. Направился к каюте - кэп хотел что-то перетереть после отплытия. Пристроившись за алым магом, который как раз кликал своего ручного шакала, он направился к капитанской каюте. Дойдя до пункта назначения, обратился к Занару, который наверняка уже был в курсе, что его преследуют: "Я слышал, вы собираетесь переодеться. А еще хотели нас видеть после отплытия. Позовете, когда можно будет войти".

Жердев.

Почва сухая и жесткая, копать нелегко. Со звоном лопата ударяется вновь и вновь, с трудом сковыривая небольшие комья земли, больше похожие на камни.

Бросить это бесполезное дело? Не позориться? Зеньги-баба работает споро, подпевает тебе. А может и не тебе, а просто так - "о чем вижу, о том и пою".

Чхуун корин, уридыре палчагукыль кидариго
унхва виэн хылмончидыль

Слова попробуй разбери, зато голос его набирает силу, крепнет, молодеет. Кажется, уже вся бахча охвачена этой несложной мелодией. Хлопает листьями в такт, постукивают тамтамами звонкие арбузы. Удаль, сила, решимость звенят в простенькой песенке старого акына. Лопата старика так и мелькает, вонзаясь в твердокаменную землю, Ты тоже стараешься, но за ним тебе не угнаться, хотя ты и моложе, и сильнее, и работы не боишься. Ра-два, раз-два, копнуть, еще разок, еще. Яма ширится, углубляется, куча комьев вокруг неё все выше. Жарко. Соленый пот заливает лоб, глаза.

Мудрый жрец был настороже, поэтому когда Крул попытался вбить в него свою правду, он ловко отпрыгнул в сторону, тут же подымая свой символ веры, видимо собираясь привести свой аргумент в этом споре.

Ситуация накалилась до предела и вот-вот могло случится непоправимое... однако пленник, до того лежавший относительно тихо, вдруг захрипел, его лицо посинело, а через пару мгновений из его рта пошла пена и он откинулся без дыхания. Немигающие глаза уставились в небо...

Над поляной повисла гнетущяя тишина. Причина спора исчезла, но кошка раздора пробежала между старыми товарищами, и не понятно, удастся ли сохранить прошлые отношения...

После затхлого зловония камеры, свежий солоноватый морской воздух казался Азвину Фезулю божественным благословением. Каторжник улыбнулся своим конвоирам за что тут же получил удар плетью и послушно склонил голову.
Солнце, по началу казавшееся ласковым отцом, согревающим заботой своих глупеньких зазябших за решеткой детишек, уже начало сильно припекать израненные плечи и шею осужденного.
Это был рослый полуорк с аккуратной бородой, неспешный в движениях. Усталость и какая-то неразрешимая грусть читалось в проникновенном взгляде из-подо лба со свежим клеймом изменника. Остатки каких-то лохмотий прикрывали срам, и вместе с отличными новенькими кандалами были всем убранством господина Фезуля. На его крепкое, избитое тело смотрель без омерзения могла лишь видавшая все на свете матросня да не менее наученные жизнью портовые шлюхи. Прочая, вышедшая поглазеть на военный корабь прилиная публика предпочитала по долгу не задерживать взгляз на этом безобраном узнике.
Азвин снова поднял глаза. Как же вокруг ярко, резкий свет слепил глаза полуорка, куда лучше преспособленного к жизни в сумраке ночных переулков и чащоб. Прямо перед строем катордных покачивается галера, подобно гигантскому жуку поглащающему гору ящиков, тюков и бочек с причала, как с обеденного стола. Конечно же, никто и не потрудился сообщить тем, кому суждено в ближайшие месяцы сдохнуть от изнурительного труда, кнутов надзирателей и дизентерии, как же называется их будущая могила.
Но любопытсво Азвина все же было вознаграждено:
- Это Безантир. Он самый. - прозвучал вздох где-то совсем близко.
Полуорк посмотрел на говорившего. Рядом с ним стоял, крепко, по-морскому, слоявший на коротеньких толсных ножкам невысокий, как для тэйца, заросший густой бородой человек.
- Разговорчики!
И звонкий щелчек хлыста снова установил покорное молчание.

Вы не можете просматривать этот пост!

Дженази, вынужденный из-за появления капитана спуститься в весь этот бардак, который бывал практически каждый раз перед серьезным отплытием, очень сдерживался, чтобы не засмеяться. Это был фактически самый плохой момент, чтобы принимать на борт нового капитана. Не говоря уже о том, что и сам корабль мог выглядеть получше. Хотя, капитан выглядел прилично, но, может, он тоже был под стать кораблю?
- Талареш, - дженази все-таки заговорил, - ты все равно уже с выговором, спроси у капитана документы и про опыт плаваний. Кстати, - Эстон решил проявить великодушие и показать капитану еще одного офицера на корабле. Он указал на Мурша, который как раз вопил на команду, - Надор Мурш. Наш кормчий.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Гвидок подобрался поближе к неведомой, но злобной некрозверушке, и выпустил в нее зеленый луч ненависти.

Вы не можете просматривать этот пост!

"С ума можно сойти, сколько разнообразной нежити изобрели... Эээ... Кстати, кто их вообще такими сделал?!" - прикосновение упыря высосало из Ричарда часть жизненной энергии. Теперь в бою от него было не так много проку. Поэтому он решил оказать посильную помощь, но не так активно, как раньше.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Скелеты развоплотились, но появился враг посерьезнее. Эльф подскочил к врагу и завертел копье в руках, стремясь поразить его разными концами оружия...

Вы не можете просматривать этот пост!

Мизери ослабел так, что еле мог поднять ставшую неимоверно тяжелой булаву. Тем не менее он не сдался. Сделав шаг вперед он взмолился о помощи Илматеру и ударил восставшую из небытия нежить.
- Изыди тварь!

-Лежали бы вы себе, где положили, ваше-ство... Так никто и не беспокоил.... - проворчал маг, пробираясь между товарищами на линию стрельбы.
Именно для такого случая Реджинальд и приготовил пару заклятий...

- Настало время для самоубийственных экспериментов, -- сказала Келл. Она скинула рюкзак и все металлические предметы в угол комнаты. В руке у неё осталась только медная монетка. - Разойдитесь.

Вы не можете просматривать этот пост!

В это время на площадь подтянулся еще один отряд городской стражи. Вместе с ними шел высокий молодой мужчина средних лет, в латных доспехах.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Сделав несколько шагов из крепости, Хаврахад тоже заметил тянучку всадников в долине. Видя как пал один из воинов, жрец, опершийся на святой символ, пал на колени и продолжил свою святую песнь.
Ameno
Omenare imperavi ameno
Dimere dimere matiro
Matiremo
Ameno

Omenare imperavi emulari
Ameno
Omenare imperavi emulari

Ameno
Ameno dore
Ameno dori me
Ameno dori me

Ameno dom
Dori me reo
Ameno dori me
Ameno dori me
Dori me am

Ameno
Ameno
Ameno dori me
Ameno dori me
Dori me ...
Глазам калаштара перестала женщина-некромант, зрачок сузился, мысли стали чистыми. Оборвав песню на середине, жрец встал с колен и произнес несколько слов на своем языке полушепотом. Воздев символ к небу, произнес чуть слышно слова и с символа веры сорвалась вспышка яркого света.
- Умри! Тебе нет места на этой земле! Пади к ногам своих рабов и они тебе будут мстить на том свете!!! - голос жреца срывался на крик.

- Во, дура-а-ак... - протянул Иезекиль, наблюдая как голиаф по крутой дуге устремляется к земле и подавшись вперед, для лучшего обзора. Перед магом тут же соткалась мерцающая пелена, повторяющая форму и структуру каменного зубца. А то мало ли еще начнут кидать чем-либо...
Интересно, а в своих горах голиафы встречают противника открывая все ворота крепостей (если у них, конечно, есть крепости...)? Надо будет закатить хорошие поминки и оттянуться. Хотя... Хотя то, что он влетел в самую гущу, игнорируя простейшую тактику, могло сыграть и на руку. Он будет отличной приманкой!
Иезекиль легонько пристукнул посохом в левой руке по камням стены и с него начали сочиться слабенькие струйки дыма, втягиваясь в щели кладки и изчезая. А среди нападающих демонов начали подниматься из земли полупрозрачные фантомные воины...

Окруженный гоблинорожими уродами монах в очередной раз словил удар и повалился на землю истекая кровью. Никакое боевое искусство, никогда не заменит мозгов, опыта и тактического мышления, уж хоть чем-то одним из озвученного обладать нужно, иначе продолжительность жизни на войне да и в любой стычке с очень большой скоростью стремится уменьшиться до нуля.

- Чертов придурок! - огрызнулся Кэйра, на лежащего без сознания соратника, уже делая замах для атаки по врагу.

Шаг, и лезвие исчезает из виду, еще шаг, порыв воздуха и мгновением спустя клинок несущейся на встречу телу монстра, жаждущий разрубить, уничтожить, пролить кровь...

"Знаешь что, Келл. Я считаю, Реджинальд занятой человек. Когда он, в конце концов, будет помогать мне с обучением, если ему придется еще и руководить отрядом?" - возразил Ричард на предложение друидки, - "Я тебе так скажу: ты это придумала - ты и командуй. Мои аргументы: ты достаточно симпатичная для этой роли. Говоришь довольно убедительно. В конце концов, ты единственная женщина в отряде!"

Келл стояла, прикрыв лицо рукой, и видимая часть лица выражала отвращение, смешанное с озверением.
-- Действительно, чудеса дипломатии, -- сказала она сквозь зубы. -- О, Силванус. Мало мне было Ахилла. Мало Джинны. Нет, ребята, вы как хотите, а мне надоело получать по полной программе только из-за того, что мои товарищи не хотят головой думать. О, Сильванус, зачем было пугать этого полурослика? -- она сверкнула глазами на Маймата. -- А ты! -- трубка энергично ткнула в сторону Гвидока. -- Хоть строишь из себя прожжённого ловкача, грош тебе цена, раз, чуть что, начинаешь руки распускать. Нет, давайте уже решим: у нас отряд приключенцев, которые слаженно действуют ради того, чтобы заработать славы, денег, поразвлечься и так далее, или банда придуирков, которая мешает друг другу?
Она раздражённо набила трубку, затем добавила спокойным и даже сладким голосом:
-- Значит, так. Вопрос будем решать здесь и сейчас. Нужно выбрать главного. Вожака. Того, кто будет говорить первое слово, делать первый шаг и так далее. И того, кто будет делать это умно. А остальные будут молчать, если это не предполагается планом. Реджинальд? -- она повернулась к магу. -- Думаю, из тебя выйдет хороший вожак.

Вы не можете просматривать этот пост!

Милош посиживал на крыльце дома с жестяной кружкой кофе в руках да цигаркой-самокруткой в зубах да грустно и безучастно поглядывал куда-то вдаль, на холмы вдалеке да на облака на небе. Последний раз Милош брился дня три-четыре назад, и рожа его польская уже основательно позаросла рыжей жёсткой щетиной. В сумке была бритва, и мыло было, и зеркальце тоже, но не хотелось бриться, да и вообще ничего особенно не хотелось делать. Это чувство было непохоже на то расслабленное ленивое состояние, в котором человек пребывает после хорошо выполненной тяжёлой работы: никакой тяжёлой работой Милош не занимался с самой Дакоты; нет, это было безнадёжное бессилье, похожее на слабость при болезни.

Третий день уже Милош вот так вот проводил: ел вместе со всеми консервы из банок (хорошие консервы, мясцо), пил кофе из кофейника машиниста, курил цигарки да спал на полу, укрываясь своими двумя одеялами. По крайней мере, под двумя одеялами было тепло, а так ведь и осень же скоро. Эхе-хе.

Милош скосился на карабин, прислонённый к подпорке навеса над крыльцом. Хороший карабин, куда лучше его собственного «йеллоу боя», ещё с самого Сейнт-Хедвига носимого с собой. Этот карабин Ковальский купил в Сан-Франциско, когда они с ним и ещё одним парнем, Новаком, ехали в Орегон. Его прежнее ружьё тогда поломалось, и Ковальский выложил все деньги, что у него были, да занял у Милоша и Новака (как же Новака звали-то? Станислав, кажется? Нет, Томаш же.), но купил себе новую, сверкающую тогда и блестящую, пушку. Милош всё подтрунивал тогда над ним, смеялся, магнат-то какой нашёлся, поглядите-ка на богатея, а сам-то завидовал, глядя на свою обшарпанную винтовку. Ох, завидовал Милош, и даже сам хотел было на что-нибудь новое поменять свой «йеллоу бой», да только не срослось у них в Орегоне, и денег не было, а те, что были, пропивали они с Ковальским…

Милош усмехнулся, покачав головой. И всё-таки весёлые деньки были в Орегоне, если так-то вспомнить. И золото на приисках какое-никакое было, и пьянки, и гулянки, и девки, и стрельба, и два поляка-бедака (Новак уже тогда свалил куда-то) посередине всего этого безумия. Только так и выдержали, что вместе были. Эхе-хе. Ковальский-Ковальский. Янек-Янек, что ж ты так. Милош снова глянул на карабин. Ну вот, завидовал-завидовал Ковальскому, а теперь и карабин его получил. Только вот не греет что-то никак.

Рядом какой-то парень забренчал на гитаре, а другой, с которым Милош сюда приехал, всё клеил свою скрипку, сидя неподалёку от Милоша. Надо же, оркестр прямо собирается. Охо-хо, оркестр-оркестр. Соберут нас всех и отправят в оперу, музыку играть. Музыку-музыку, да-да-да.

— Что, опять заломалась? — сочувственно поинтересовался Милош у скрипача, обернувшись к нему. Всё клеит и клеит, клеит и клеит же, третий день.

It's of a brave young highwayman this story we will tell,
His name was Willie Brennan and in Ireland he did dwell.
'Twas on the Kilwood Mountains he commenced his wild career,
And many a wealthy nobleman before him shook with fear.

And it's Brennan on the moor,
Brennan on the moor,
Bold, brave and undaunted was young Brennan on the moor.



Солнце поднялось, и его лучи проникли в дом сквозь провалы окон, которые теперь уже не казались такими мрачными, как в сумерках. По вечерам дом смотрелся, как угрюмый бродяга, сжимающий рукоять ножа под плащом, сотканным из забвения и толстого слоя пыли. Но днем он уже не выглядел страшным – просто жалкий, подслеповатый, покинутый всеми старик, которого сердобольно приласкала «блистательная леди с Востока».



Дом был выбран в качестве места сбора очень удачно и явно не случайно. Он находился милях в восьми от города, рядом протекал ручей, и строение, казалось бы, стояло на пригорке, но, в то же время, было как будто затеряно среди холмов. Почему оно оказалось покинутым? Где теперь его хозяева? Почему не продадут дом вместе с землей, которая, должно быть, стоила прилично? Что с ними стало – умерли от болезни, уехали, погибли на войне? Война не добралась до Айовы, но в шестидесятые, давно отгрохотавшие своими барабанами и пушками, отсюда на убой ушло больше мужчин и парней, чем из любого другого штата. Почти каждый пятый из них так и сгинул на поле битвы или в медицинском бараке.

В доме осталась старая мебель, но не было ни картин на стенах, ни фотографий, ни посуды на полках – только пыль да мышиный помет. Опоры балкона сгнили, и он держался на честном слове, а местами уже начал обваливаться, но лестницы внутри были еще крепкими. Впрочем, вряд ли на втором этаже могло быть что-то интересное, а места всем хватало и на первом, хотя кое-кто расположился в сарае. Спали, положив под голову седла. Ели то, что было при себе, да еще пожилой человек, назвавшийся Майклом, выдал каждому пару банок мясных консервов, немного сухарей и овса для лошади. Майкл этот, похоже, числился тут за старшего. Был он молчалив, с расспросами особо не лез, а если спрашивали его – отвечал коротко и нехотя. Сидел во дворе в кресле с разорванной обивкой, покуривал трубочку да поглядывал на людей со спокойным интересом. На вид он, пожалуй, разменял уже пятый десяток, и, несмотря на то, что его взгляд выдавал человека, побывавшего в передрягах, трудно было представить его «бандитом, чьи руки обагрены кровью невинных людей». Так, по крайней мере, писали в одной газете про банду Фостера, хотя в другой говорилось, что ограбление «прошло с четкостью военной операции, и никто из граждан не пострадал», и пойди тут разберись.

Казалось бы, отчего не спросить очевидцев, как оно на самом деле было? Но, несмотря на то, что заняться, в сущности, было нечем, на общение тоже никто настроен не был. Попытки новичков завести серьезный разговор со своими новыми компаньонами особого успеха не имели – общие фразы, уклончивые ответы и обещания, что «босс приедет и все расскажет». Такое поведение можно было понять – ведь новички еще не знали, в чем они собираются участвовать, а значит, не могли и поручиться в своей готовности идти до конца. Самим же вводить новоприбывших в суть предстоящего дела бандитам, видимо, не велел предводитель. Всем хотелось поскорее разрешить томительное ожидание, которое для некоторых длилось уже три дня, а потому люди были напряжены и молчаливы. Парочка игроков, видимо, знакомых друг с другом, начала было перебрасываться в карты, но дело как-то не пошло, и они свернули игру.

Сейчас, когда время уже приближалось к полудню, все уже умылись и позавтракали. Кто допивал кофе, кто чистил оружие, кто ухаживал за лошадью, а кто листал затасканную книжицу или газету недельной давности.
Публика собралась разношерстая, как среди "гостей", так и среди "хозяев дома". Новоприбывших было шестеро - пожилой усатый мужчина в ватном халате, рыжий худощавый обладатель мокасин, широкоплечий в черной куртке и платке в горошек, чернявый голубоглазый джентльмен, замызганный мужичок в видавшем виды сликере да еще один крепкого вида юноша без шляпы.

Встречающая компания была более многочисленной и, пожалуй, не менее пёстрой. Не считая Майкла, тут собралось девять человек.
Парочка ковбоев, один из которых был еще совсем юнцом, а другой – коротышкой в огромной шляпе-стетсоне.
Сухопарый высокий джентльмен в черном костюме, смотревший несколько надменно.
Красивый мужчина средних лет, также хорошо одетый, щеголявший парой никелированных кольтов.
Нескладный долговязый мужик в зеленой рубашке, возивший с собой скрипку – она была старая, и он постоянно занимался тем, что клеил ее.
Бородатый олд-таймер с уже тронутыми сединой волосами, у которого на шляпе был приколот хвост какого-то зверька – не то енота, не то куницы.
Неотесанный и по всему видать задиристый парень в куртке и штанах из оленьей шкуры – этот все время тасовал карты.
Помимо белых была и парочка цветных: здоровенный молчаливый негр, смотревший на всех исподлобья, но не проронивший, кажется, ни слова, и черноглазый метис с пороховой отметиной на щеке, улыбавшийся каждому, хотя лучше было бы сказать ухмылявшийся – потому что его волчий оскал не ввел бы в заблуждение и ребенка.

Вы не можете просматривать этот пост!

Топор - увы. Убежал в плече бандита. А дамаги летальные.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Не многие бы отреагировали на предложение кобольда, да и на само его присутствие, так как это сделала леди Торним - с мягкой улыбкой и благодарностью:

- Благодарю вас за заботу и галантность, Тэв-Тэв Дор-Гак, - Алувана постаралась воспроизвести звуки имени как можно ближе к оригиналу, хотя для полного совершенства ей все равно не хватало как минимум раздвоенного языка, - Пусть подобная погода на моей родине и считается всего лишь легким холодком, но я не стану отказываться от места потеплее.

Первоначальная нервозность постепенно спала и леди комфортно расположилась на банкетке, столь услужливо предложенной ей могущественным наследником драконов, облегченно вздохнула и еще раз оглядела гостей, а на них стоило посмотреть, редко где можно было еще увидеть собрание столь разнообразных...существ, за неимением лучшего слова, которое можно было безопасно применить ко всем собравшимся без исключения.

- Я думаю мне стоит несколько извинится за Черного Посоха, прожитые года не сделали его мягче, если он когда либо таким был, но причина вашего здесь присутствия действительно важная, поэтому позвольте мне удовлетворить ваше любопытство, рассказав небольшую историю, - голос Алуваны вряд ли можно было сравнить со звуком лесного ручейка или музыкой арфы, скорее он походил на работу кузнечного молота, твердый и звонкий, более подходящий командиру на поле боя, нежели женщине, однако в нем проскальзывали бархатистые обертона, делающие общее впечатление более приятным слуху, - Около месяца назад мои странствия завели меня в Рашемен, думаю многие из вас слышали про этот край, а кто-то наверняка там и бывал, не буду утомлять вас географическими и историческими подробностями, единственное что имеет значение это их граница с Тэем и их практически постоянный военный конфликт, в который, волею судьбы, оказалась замешана и я. Результатом этого стала моя битва с одним из Красных Магов, к счастью, я была к ней подготовлена, я знала, что Эдигар, мой противник специализировался на школе иллюзий, а как известно, Красные Волшебники практикуют фокус на одной из школ магии, что дает им действительно превосходное мастерство в ней, но в то же время делает их куда более предсказуемыми. Однако...наша битва преподнесла мне немало сюрпризов, и весьма неприятных, - магесса откашлялась и, отхлебнув из бокала продолжила, - С детства я обладаю некоторыми дарами моей покровительницы, Леди Тайн, Мистры, я чувствую магию и Плетение на значительно более глубоком уровне, чем обычно доступно практикующим магию, - на этом месте она бросила легкий взгляд на пестро одетого гостя, выделяющегося необычным золотистым оттенком кожи, - Это же мне позволило проникнуть в суть магии моего оппонента. Я никогда не видела ничего подобного, его заклинания, хотя и имели знакомую структуру, обладали совершенно иным источником, нежели Плетение. Трудно описать ощущения, которые я испытала, однако могу сказать что мне не слишком хочется повторять этот опыт, хотя и уверена, что мое желание тут не так много значит. После победы над Эдигаром, я провела некоторые исследования книги заклинаний Красного Мага, которую я заполучила в качестве трофея, к сожалению у меня не получилось взять живым самого заклинателя, я использовала столько заклинаний прорицания, сколько мне не приходилось использовать за всю свою жизнь, мне даже пришлось прибегнуть к услугам священников, чтобы связаться с Мистрой и результаты были ошеломляющими, к сожалению не в самом хорошем смысле этого слова. Я могу с уверенность сказать что мы имеет дело с еще одним Плетением, не имеющим отношения к тому, что все мы используем и оно явно имеет родство с Планом Теней, так как, в отличии то Плетения Мистры, это...Теневое Плетение не расположено в Материальном Плане, но проникает в него через связь с Теневым. Пока это все, что мне известно, даже заклинания богини магии не смогли пронзить завесу, накрывающую Теневое Плетение, что явно говорит о противостоянии другого божества... Все это выглядит не слишком радужно, с чем согласился и Келбен, он же предложил собрать надежных и опытных заклинателей, которые могли бы узнать что или кто за всем этим стоит и, если необходимо, встанут на пути надвигающейся опасности.

Пока Алувана говорила, в комнате было слышно, как переговариваются друг с другом собравшиеся гости, и хотя трудно было различить отдельные слова, но общий удивленно-обеспокоенный тон мог уловить даже не слишком искушенный слушатель. Гомон этот нарастал и после того как леди Торним умолкла достиг своего пика, подобно волне, готовую вот-вот обрушится водопадом вопросов...

Тетирянин по достоинству оценил манёвр Тэв-тэва. Вместо того, чтобы толкаться в толпе, пробиваясь к источнику сокровенного знания, кобольд ловко пригласил её саму в кресло, сохраняя за собой одновременно тёплое местечко у камина и стратегическое положение подле рассказчицы. Оценив хитрость кобольда, Бегрек переместился на пару шагов, чтобы быть ближе к креслу, когда Алувана начнёт свой рассказ, ради которого он совершил своё путешествие.

Мысли же его внезапно приняли несколько иное направление. Что за дела могли быть настолько неотложными, чтобы покинуть ради них своих гостей в самом начале вечера? Гостей, потративших немало дней, а то и недель ради этой встречи. И почему, собственно, в Кормире? Это маленькое королевство, расположенное где-то на внутреннем море, умудрялось удивительно часто фигурировать в новостях, сплетнях и анекдотах, словно на нём сходились судьбы всего мира.

Впрочем, "дела в Кормире" могли быть всего лишь удобным предлогом, чтобы покинуть помещение. Бегрек не удивился бы, узнав, что архимаг переместился всего лишь в какой-нибудь дом на соседней улице, а то и собственный кабинет парой-тройкой десятков футов выше гостиной.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

- Ага, - сказал Михал, - я тебя понял. Кабан. Мальчишка - твой спасательный круг. Выживет - награжу и отпущу. Случится что - шкуру сдеру. По настоящему. Не быстро. Слово дворянина.

И Михал атаковал бугая, быстро, как стальная молния, развернувшись на левой ноге. Клинок его меча сверкнул с почти недосягаемой глазу быстротой... Михал совершенно не намеревался убивать жлоба. Целью атаки рыцаря было вывести сквернослова из боя, а заодно сбить воинственный пыл с его подельничков. Возможно, увидев истекающего кровью главаря, они станут сговорчивее и спокойнее. Атака Михала происходила так, что арбалетчик, чертов случайный фактор на поле боя, оставался за спиной бугая, и выстрелить в Михала посему не мог ни коим образом...

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Тэйс метнулся к яме и что-то прошептал себе под нос, на самом деле он проклинал этих тварей, что грызли его товарища и поклялся уничтожить их при первой же возможности и с помощью Йоун. Сила его веры была настолько сильной, что это почувствовали все вокруг и особенно крысы. Яркий луч света метнулся в кучу-малу и поджег парочку серых пищащих уродин, но они ни на миг не оставили своих попыток ослабить Леарина, чтобы потом спокойно полакомиться его плотью. Зато Тэйс видя, что его действия успешны и богиня отвечает на молитвы внутренне возрадовался и был готов продолжать сражение дальше с большей отдачей.
Танис и Ясень заняли позиции в проходах, все прекрасно просматривалось, только пока ни кто по коридорам не двигался.
Леарин попытался выбраться с помощью веревки, но не смог как следует схватиться за нее, крысы все время мешали. А вот второй раз оказался удачен, товарищи подхватили его за руку и помогли выбраться из ямы окончательно. Эльф тут же стал стряхивать с себя мерзких вонючих созданий, последняя крыса нашлась за шиворотом и довольно больно укусила, прежде чем он отправил её обратно в яму.
Голио тут же отправил им вслед заклинание колдунов, и несколько крыс лопнули, забрызгивая пол и стены ямы кровью и кишками.

Вы не можете просматривать этот пост!

-Прошу прощения за столь не пристойный вид.
Сказала Эрелия густо покраснев от стыда.
-Но это было необходимо, с целью маскировки.
Продолжила она.
-Вам передать товар сейчас ?
Спросила девушка, потянувшись за краской.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Так было оговорено еще до начала миссии - все согласились... ничего не знаю =)

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Квар мотнул головой, как бы стряхивая последствия громкого взрыва, долбанувшего по ушам. Взгляд его уперся в мелких вражин, коих он уже столько повидал за свою жизнь. А кто то из этих тварей мог быть на поле брани в тот роковой день, забравший так много жизней товарищей дварфов. Сама мысль распаляла нутро варвара
-ща я вам покажу, парни, как работают дварфы- обратился он к друзьям и затем громко крикнул в сторону гоблинов- МАЛЕНЬКИЕ УБЛЮДКИ, Я ВАШ РОД ТОПТАЛ!- с последними словами он ринулся к ближайшему гоблину

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

- Lorem Sandy frater! Non opus est tibi, Tev Dorga aere, auxilio, et comites? - обратился на неизвестном языке Тэв к дракончику.

- Et spoliavit me! Et nunc minaci ut coquam - auxilium prohiberet, - ответил дракон на этом же языке.

Как только дракончик отвлекся на пришедших, три-крин попытался пырнуть его копьем. Дракон уклонился и угрожающе зашипел в ответ.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Окей.

Вы не можете просматривать этот пост!

Монтировка, выскользнув из крепкой ладони дюжего байкера, пролетев по широкой дуге, позорно шлёпнулась в песок подохшей на излёте птицей, не достигнув цели каких-то пару десятков метров, едва ли не угодив Чуваку на ногу. Впрочем, ноги Чувака уже несли его к спасительному белоснежному харлею, с красовавшимися на баке золотыми крыльями, из-за бока которого торчал тёмно-рыжий приклад старенького винчестера.
- Да ладно вам, парни... - довольно осклабившись в подтверждение догадки Джо, произнёс Ирландец, - Разве это не весело?
Рыжебородый мужик, по прежнему самодовольно улыбаясь, перевёл вороной ствол в сторону скрывшегося из круга света техно-самурая и, осклабившись ещё шире, рванул спуск. В то же мгновение из чёрной трубы вырвался сноп искр и облако сизого дыма, за которыми последовал оглушительный грохот.
Долей секунды позже Ворга почувствовал сильный удар по пальцам, едва не вырвавшимся вслед за улетевшей в темноту раскуроченной любимицей, на последок оросившей хозяина своей едко пахнущей маслянистой кровью.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Дорогие игроки!

Наш модуль завершен.
Огромное спасибо всем за участие. То, что задумывалось, как тест боевой системы, вылилось в полноценный модуль-боевик на тысячу постов, отыгрышем, трагедиями и триумфами. Мне было очень жаль, когда погибали некоторые персонажи, особенно когда видно было, что игроки успели с ними сродниться.

Также не могу не отметить, что практически все игроки порадовали меня прекрасным темпом, что для нас с ассистентом было очень важно. Да и просто приятно.

Было много чего - и киношные выходы один на один, и истекания кровью, и миллиметр, за которым смерть, и френдли фаер, и напряженные блуждания по переулкам, и снайперская стрельба, и ругань через бортик фронтона, и сопротивление до последнего, и жестокие бандиты, и мужественные защитники... Не было рукопашной разве что, я бы хотел на это посмотреть. В общем, насыщенно получилось на мой взгляд.

Ну и да, это был мой первый модуль вообще, так что я вдвойне рад, что он достиг завершения и доставил фан. Отдельно хочу отметить помощь Драага - в одиночку я бы, наверное, не справился.

***

По поводу самой игры.
Сразу скажу, что хорошим парням в среднем однозначно везло сильнее. Несмотря на это, обе стороны допускали ошибки. Возможно, их причиной было и то, что я не совсем четко указал дистанции, или правила не были до конца поняты. Поворотными моментами на мой взгляд были:
1) Билли выставил шляпу из-за забора и побежал по переулку. Вместо того, чтобы побежать вокруг. Естественно, док стрелял в него, а не в шляпу. Но показательно, что потом он в шляпу все-таки стрелял. Т.е. если бы Билли не подставился - уловка бы сработала.
2) Шоун полез на вышку, при этом его никто не прикрывал. Позже он начал долгий снайперский выстрел на средней дистанции. Неудивительно, что Майки оказался быстрее и точнее. Если бы Шоун выбрал позицию, скажем, за складом пиломатериалов, и оттуда держал бы крышу под обстрелом - у него было бы серьезное преимущество над Майки и Доком.
3) Тэд, распахнув дверь, прыгнул внутрь вокзала, вместо того, чтобы стрелять. В результате, Эванс свалил его первым.
4) Эванс не добил раненого Воргу, а также не указал взведение курка в конце хода, за что поплатился жизнью.
5) Бунн. Хотя Бунну фактически очень не повезло, все-таки, он очень сильно рисковал, забираясь на крышу - по сути, он там оказывался один против двух. Кроме того, Бунн очень долго ждал после того, как его ранили и потерял много крови.
6) Майки не добил Бунна, и спасся только чудом (для выстрела Бунна с СУ не то 2, не то 3 на распределение выпало 100 - "пустое место")
7) Черный Дик, вместо того, чтобы с безопасной позиции добить дока, сыграл в орлянку с пацаном. Подожди он два хода - у него была бы серебряная подкова, и при ее использовании исход был бы другим. До этого из-за скобяной лавки он стрелял быстрым выстрелом с большой дистанции и (даже навскидку), то есть почти без шансов попасть. Так же можно отметить его общую неспешность - спринтом лидер бандитов практически не пользовался, чем словно специально ограничивал себя в мобильности.
8) Бивер не залег под телегу, откуда смог бы следить за перемещениями Стивена или стрелять по нему. Стивен это сделал. Из-за телеги вообще был очень плохой обзор.
9) Стивен, вообще, по сути, был самым тактически грамотным персонажем. Пожалуй, он единственный, кто пытался по-настоящему взаимодействовать со своей партией. К сожалению, в конце он не использовал Бриннера для прикрытия. В последней перестрелке он сделал первый выстрел навскидку, а не быстрый (свой коронный), хотя возможно это и было связано с неправильной оценкой дистанции (я там карту не сразу прикрепил).
10) Док, перебегая улицу перед отелем, где его подстрелил со станции Ворга, не осмотрелся как следует из-за телеги - он, конечно, заметил бы Воргу на станции, если бы наблюдал не только за улицей и не на бегу.
11) Фрискот, заняв позицию за ящиками, загнал себя, по сути, в мышеловку.

Итого: удача, конечно, особенно на близкой дистанции, играла очень большую роль. Но и тактические ошибки сказались сильно.



Что касается достижений отдельных игроков.

Самым эффективным бойцом оказался Майки - 3 убитых противника, один раненый, сам ранен чуть-чуть.
Во многом это было обусловлено эффективной связкой характеристик и навыков - Ловкость рук и Быстрый выстрел профи. Ну и переползания по крыше были, по сути, довольно толковые.
Кроме того, Майки насобирал (и за счет темпа и за счет отыгрыша) и использовал дофига подков, и получает:



Второй по эффективности Тэд Ворга - 1 убитый, 1 раненый, сам тяжело ранен.
Хотя изначально Ворга стрелял не очень хорошо, он удачно воспользовался ошибкой Эванса, а потом подстрелил дока со станции. В целом, действовал он грамотно, хотя главная ошибка сильно снизила его боеспособность.
Как главный ковбой в модуле получает Bronco Bested:


Третий по эффективности Нопал - 1 убитый, 1 раненый, сам тяжело ранен.
Нопал под управлением ассистента словил пулю в самом начале, поэтому судить его действия довольно трудно. В любом случае, я очень рад, что Менш нашел желание продолжить игру и выдал несколько действительно классных постов.
Как ганфайтер-победитель, Фрискот получает:


Док подстрелил одного бандита и получил два ранения. Любопытно, что после первого выстрела, Доку реально не везло на дополнительные СУ за навык "мастер". Кроме того, Док был самым человечным персонажем в модуле, все время пытаясь договориться то с Бивером, то с Бунном, то с Нопалом. Еще повезло, что он не попал в ловушку, подстроенную Бунном!
Чтобы в будущем ему сильнее везло, док получает "Счастливые чепсы"


Бриннер остался жив.
Бриннер, несмотря на отстраненность от основных событий, явил неплохой отыгрыш, и заодно чуть не подстрелил Стивена. Очень сожалею, что Сэм Тайлер под конец модуля пропал с ДМа, надеюсь, что у него все хорошо.

Дик
Подстрелил маршалла, легко-легко ранил Майки и был убит.
Черный Дик показал очень красивую игру. К сожалению, не слишком выскоий темп вынуждал прибегать к автоходам, и еще, на мой взгляд, надо было больше командовать своими ребятами. Но, в любом случае, персонаж был чуть ли не центральной фигурой модуля, пока не погиб.

Ингрэм
Убил одного и погиб сам.
Лично мне персонаж очень сильно импонировал, пожалуй даже больше, чем Фрискот. "Ганфайтер - это не киношная роль, ганфайтер - это тяжелая работа" - хочется сказать про него напоследок. Хороший отыгрыш и вдумчивая игра.

Эванс
Тяжело ранил Воргу. Погиб.
Эванс... сделал все что мог! И персонаж, и игрок. Крепкий персонаж.

Бунн
Бунн разыгрался по-настоящему уже после ранения. Ну, многие отмечали то, что этот персонаж заставил сердце сжиматься. Стабборн отправился в армию, удачи ему там. Бедм ждать возвращения для дальнейшего плодотворного творчества. Ну и просто ждать).

Джонсон
Джонсон, к сожалению, поиграть не успел, хотя того, что было, мне лично хватило, чтобы полюбить персонажа. Непросто было его убивать.


***

И, наконец, давайте обсудим систему.
Первый, и самый главный вывод, который я сделал - она мне нравится. Безусловно, ее еще надо дорабатывать, она сложная, но в основном модуле я хочу видеть ее расширенный-допиленный-дополненный вариант, а не ризус или гурпс.

Дальше более частные моменты.
Во-первых, мой взгляд, как мастера, на то, что стоит изменить:

1) Система перемещений. Как мне показалось, идея с торможением особого энтузиазма не вызвала, да и прикидывание на глаз и расчет в уме расстояний - штука, как оказалось, не особо прикольная. Придется ее доработать. Также:
- дополнительные способы движения для всяких там раненых и тд
- надо разложить рывок на разные варианты и закрепить за ними СН и СУ.


2) Усталость. Думаю ввести что-то вроде стамины. Так явно будет проще. Вроде количества очков стамины, равных значению атрибута "выносливость", которое будет уменьшаться в процессе бега, перекатов, переноски тяжестей - и т.д., и соответственно влиять на состояние персонажа.

3) Длительные действия (перевязка, перезарядка, прицеливание) надо переделать так, чтобы их можно было удобнее и понятнее прервать посередине (с результатом или без). У меня уже есть идеи, как это реализовать.


4) Получение информации. Конечно, всех вариантов не учтешь, но просто привязывать ее к броску на реакцию и смотреть по обстоятельствам - не совсем удобно. Кроме того, можно ввести дополнительные действия на более внимательное прислушивание и наблюдение.


5) Саму по себе реакцию более детально расписать в правилах.


6) Штрафы должны снижать характеристики ниже 0.


7) При стрельбе по верхней половине тела с навыком профи попасть в ногу даже случайно невозможно. Надо как-то поправить.

Собственно, просьба прокомментировать, за, против, и так далее..
Ну и свои замечания внести.
Например, мне два игрока жаловались, что непонятно, какие расстояния куда, и хорошо бы сетку ввести. Но я считаю, что прикидывать на глаз расстояния персонажи могут, а точно определять - нет, и говорить с той или иной степенью точности должен мастер.


Еще идеи? Просьба по возможности развернуто).

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Дела определенно шли в гору. Доктор сказал, что состояние каплоя фон Рюгге более чем удовлетворительно и что, если так дальше пойдет, уже через неделю он будет полностью здоров – хотя от морских походов с их антисанитарией и плохим питанием он рекомендовал воздерживаться по меньшей мере месяц. Каплой улыбался и качал головой – месяц госпитального режима казался ему недопустимой роскошью в нынешние времена, к тому же, неизвестно, что было опаснее – заплесневелый хлеб на лодке или ежедневные бомбардировки союзников. Его перенесли в палату, где, кроме него лежал еще один офицер – лойтнант Франц Модель из штаба флотилии, один из аналитиков, занимающихся оценкой перехваченных радиограмм англичан и вычислением конвойных маршрутов. Бедолага оказался в «Глории», когда в нее угодила английская бомба. У него сильно обгорело лицо и плечи – во всяком случае, так он сам заявил, невнятно представившись из-под полностью скрывающих лицо бинтов.
Чуть позже в госпиталь наведался Бюрен, сдавший вахту старшему инженеру. Перемолвившись с каплоем парой слов и убедившись, что с ним и остальными раненными обходятся достойно, Генрих отправился в «Северную Звезду», где рассчитывал встретить Гильзу и пропустить с ним пару рюмок. Тут правда ему не повезло – Трекенталь уже покинул гостиницу и отправился по злачным местам. Зная привычки Гильзы, Бюрен был готов поклясться, что тот отправился в «Клуб отдыха офицеров Кригсмарине» - как чопорно называли местный офицерский бордель. Самому туда идти пока не хотелось, а вот выпить – совсем наоборот. К несчастью, в ресторане гостиницы не было ни одного морского офицера – только пара штабистов, уже изрядно нализавшихся и шумно о чем-то споривших. Был еще «Эдельвейс» - местный бар, куда пускал народ поприличнее, но располагался он почти в центре города, а слова Рудера в памяти засели крепко. Совсем расстроившись, Бюрен решил напиться в одиночестве, взяв бутылку шнапса к себе в номер, но когда он, обзаведшись всем необходимым, уже собирался покинуть ресторан, в холл ввалилось трое офицеров подводников, уже пошатывавшихся и слегка потрепанных.
Это были командир, вахтенный и инженер с лодки U-1058. Командира звали Герман Брудер и с Бюреном они были знакомы еще со Ставангера, когда оба плавали на других лодках.
- Генрих, дружище! – почти прокричал Брудер, заметив старого знакомого, - выражение твоего лица не соответствует тому, что ты держишь в правой руке. Если ты не торопишься, мы знаем отличный исправить эту кислую мину, да, парни?
Бюрен не спешил.

Трекенталю повезло меньше. К своему немалому удивлению, добравшись до Клуба, он обнаружил его брошенным, темным и с выбитыми стеклами. Побродив немного вокруг и убедившись, что здесь ему точно ничего не светит, раздосадованный Гильза решил отправиться в «Эдельвейс», где всегда был шанс подцепить какую-нибудь медсестру или связистку.
- Чертова светомаскировка, - спотыкаясь на разбитой дороге, ругался Теодор. Неожиданно, он услышал сзади какой-то шорох. Остановившись, Гильза напряг слух. Привыкшему к монотонному гудению лодки, окружающая тишина казалась ему абсолютной.
- Проклятые Томми, - буркнул лойтнант, на всякий случай проверяя кобуру, - Совсем из-за этой бомбежки нервы ни к черту.
Рукоять «Вальтера» приятно холодила ладонь, придавая уверенности в себе. Теодор достал еще одну сигарету, щелкнул зажигалкой…
Это была скорее интуиция, нежели осознанное действие. Не успел язычок пламени коснуться сигареты, как подводник разом подался вперед и в сторону – росно настолько, чтобы спасти себе жизнь.
В плечо ударило что-то твердое и неровное, завернув шваба вперед и отозвавшись резкой болью в ключице. Продолжая движение, он выхватил из кобуры пистолет и развернувшись в падении с одного колена несколько раз вслепую спустил курок. Вспышки выстрелов ослепили, но между ними Гильза отчетливо слышал чьи-то поспешные шаги – неизвестный бежал как заяц, жаль было не видно – куда.
Какое-то время Теодор простоял в неудобной позе с пистолетом в руках незажженной папиросой, прилипшей к нижней губе. Колено саднило от неудачного приземления, от плеча расходилась тупая, ноющая боль, все мышцы дрожали от совершенного невероятным усилием маневра. Встав и отряхнувшись, Гильза продолжил свой путь к «Эдельвейсу». Это было его последнее воспоминание в этот день.

Утром, Бюрен наведался в номер Трекенталя, оказавшийся нетронутым. Инженер, который к тому времени уже не спал, сказал, что Гильза явился на лодку в свою вахту, слегка прихрамывая и порядком навеселе. Отправившись в док, Генрих обнаружил Теодора на удивление свежим и даже выбритым. Следы вчерашнего разгула наличествовали, но были хорошо скрыты бравым видом лойтнанта.
Наручные часы показывали 9.30. Самое время было отправляться с докладом к командующему.

- Гильза, старинааа... - протянул расплывшийся в гримасе (улыбкой это сложно было назвать) пациент госпиталя. - Все зубоскалишь, бестия морская.
Капитенлёйтнант никак не хотел свыкаться с мыслью, что они уже не на лодке, и тут следует использовать более официальную манеру общения. Да ну их, Черчиллю в толстую задницу эти уставы, Теодор старый бродяга, и называть его Ханс будет как всегда, как они привыкли.
- Кто? - вскинув бровь переспросил. Трекенталь поймет вопрос, ему достаточно полувзгляда, полуслова.
Обидно было терять людей вот так, в порту под бомбами. За время патруля смерть поджидала подводников каждую милю тихого хода: самолеты, эсминцы, мины... А тут? Так нелепо.
- Что с погрузкой, еще не начали? - Нет, это не укор, скорее желание побыстрее выбраться отсюда, из этой поганой койки, разбитого города, пропащей земли. Туда, в море, где все ясно, где сам себе владыка.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Бюрен приник к перископу, осторожно поворачивая его глаз на шестиметровой мачте.
- Следить за Папенбергом! – недовольно шипит он, когда лодка клюет носом и перископ полностью уходит под воду. Слышно как жужжат ручки рулей глубины, вращаемые рулевым, старающимся держать субмарину ровно.
Из-за высоких волн цель все еще не видна.
- Акустик! Состояние контакта!
- Шум винтов на сорок семь, усиливается!
- Скорость контакта? – вообще-то, такой вопрос не относился к компетенции акустика, но Генрих знал, что стаббутсман Густав – моряк опытный и навыки его выходят далеко за пределы уставных обязанностей.
- Пока не могу сказать, герр оберлойтнант. Не больше двадцати узлов, сдается мне.
В перископе по-прежнему только волны и серое небо. Линзу ежеминутно заливает накатывающая волна.
- Герр Оберлойтнант, боевая тревога? – осторожно спрашивает боцман. Трёкенталь более категоричен.
- Давно пора, доннерветер! Под дизелями мы грохочем как старая консервная банка!
- Боевая тревога! – несколько раздосадовано бросает Бюрен, понимая, что Гильза таки прав.
- Машина стоп! Переключить на электро!
Мерный рокот дизелей утихает, слышно как грохочут сапогами матросы, занимая боевые посты. Затем медленно поднимается тихий, мерный гул электродвигателя.
- Редуктор к электродвигателю подключен! – рапортуют из машинного отделения.
- Шнорхель убрать! Обе машины малый вперед! – командует боцман. В торпедный отсек через пост управления пробегают два матроса, пропитанные выхлопными газами похлеще сухопутных автослесарей. Сапоги на пробковой подошве глухо стучат по решетчатому настилу палубы.
- Герр оберлойтнат, - акустик перекрывает общий гомон, - Шум двигателя больше не фиксируется. Шумят винты на малом ходу. Похоже, это подлодка.
- Наша? – машинально интересуется Генрих, одновременно с этим понимая, что акустик этого знать не может.
- Хотел бы я это знать, - подает голос Теодор, - одно ясно – нас они заметили позже, чем мы их.
- Шли в надводном, - предполагает Бюрен. - За своими винтами могли и нас не услышать. Обе машины стоп! Тишина!
Низкий, вибрирующий гул электродвигателя стихает, словно успокаивается гигантское насекомое. Лодка погружается в тишину, которую старается сохранить каждый. Матросы перешептываются, стараясь без нужды е делать ни шагу.
- Акустик, состояние контакта? – тихо спрашивает Теодор, не дождавшись вопроса от Бюрена.
- Пятьдесят, шум винтов приближается. Скорость цели – восемь узлов.
- Точно лодка, - хмыкает Гильза, - и скорее всего – бриттов. Ничего, пусть они нас потеряют, и пойдут на всплытие…
- Надо зайти им в корму, - кивает Генрих.
Время тянется медленно и мучительно. Акустик время от времени сообщает об изменениях в курсе лодки. Та, похоже, тоже ищет товарку. Несколько раз она меняет курс, не уходя далеко.
- Чепуха, - морщится Трёкенталь, - без активного сонара они нас могут до второго пришествия искать. Идиоты.
Спустя час неизвестная лодка наконец оставляет свои поиски и ложится на старый курс.
- Положение контакта на сто двадцать градусов, удаляется. Скорость до десяти узлов, - шепчет акустик стоящему рядом оберстлойтнанту.
- Дай-ка я послушаю, - требует Бюрен и акустик отдает ему наушники.
Шум винтов слышно хорошо – лодка совсем рядом.
- И что ты там хочешь услышать? – интересуется Теодор. Бюрен морщится. Нет, не то – и отдает наушники акустику.
- Доложить, когда выйдет на выйдет на сто шестьдесят, - отдав приказ Генрих возвращается к Теодору.
- Что задумал? – интересуется тот. Бюрен пожимает плечами.
- Отойдет подальше – зайдем в корму. Там он нас не услышит за своими винтами. Побродим немного за ним – должен же он когда-то всплыть?
- А если это один из наших?
- Поздороваемся, отрезает Бюрен, как раз перед докладом акустика.
- Контакт на сто шестьдесят, герр оберстлойтнант.
- Подготовится к повороту. Курс – сто семьдесят. Правая машина – малый ход.
- Только тихо… - добавляет Гильза шутливо. Сейчас он наверняка изнывает от вынужденного бездействия.
Лодка делает поворот и выходит на новый курс. Начинается преследование.
Подобные преследования – дело медленное и требующее особого терпения. В военно-морском училище могут рассказывать о том, как геройски сражаются кригсмарине, но большая часть боевого похода – это все же безделье, вынужденное отсутствие каких-либо действий.
Трёкенталь вернулся в кают-компанию, заявив что собирается досыпать. Бюрен остался, не отрывая взгляда от акустика, в ожидании хоть каких-то перемен.
Через час ожидание его было вознаграждено.
- Шум винтов меняется, - сообщает Густав, и добавляет через пару минут, - скорость снизилась. Похоже, пошли на поверхность.
Оберлойтнант молчит, боясь спугнуть капризную удачу подводника. Наконец, он едва сдерживает вздох облегчения, когда акустик сообщает:
- Зафиксирован шум двигателей. Они включили дизель.
- Перископ поднять! – тут же реагирует Бюрен. Трубка командирского перископа с шипением уходит вверх. Он приникает к окулярам.
- Да, так хорошо, - бормочет он в полголоса, отстраивая резкость. Лодку видно хорошо, хоть и с кормы. До нее не больше трех миль.
- Вот так дела… - удивленно бормочет он, - герр лойтнант, взгляните на это.
- Что там, Генрих? – неохотно отзывается с койки Гильза, - ты увидал в перископ морского дьявола?
- Лучше, друг мой, много лучше, - улыбается Бюрен, - это британская малая лодка. И похоже, ей здорово досталось…
В перископе видно, как небольшая посудина рассекает высокие волны. Обшивка ее покорежена, а местами разорвана, словно бумага, и даже глазу был заметен крен на левый борт. Лодка могла налететь на мину или попасться эсминцам, патрулирующим германский берег. В любом случае, она являла собой жалкое зрелище.

Выбежав на балкон, в темную зимнюю ночь, перед вами открылся вид на Западные ворота в полутора милях. Пожары, охватившие некоторые дома к западу после бомбардировки, освещали низкие облака в грязно-оранжевый цвет. Из-за стены время от времени в воздух взмывали огненные шары, выпущенные с требушетов. Часть из них сбивалась магами защитников, но то один, то другой прорывался через защиту, добавляя огня и разрушений в те районы. В стороне раздался звук боевого горна и над крышами недалеких домов пронеслась эскадра боевых грифонов Гейт Пасс...
Завороженные зрелищем, вы на секунду даже забыли, зачем выбежали сюда, пока тоненькая струйка мелкого снега не осыпалась рядом с Джеррелом. Вскинув взгляд наверх, он увидел фигуру эльфа, ловко карабкающегося по наклонной конусообразной крыше башни. Насторожившийся каратель привлек внимание и остальных и все успели застать тот миг, когда эльф сжался, и вдруг как пружина выпрямился, невероятным прыжком покрыв расстояние в несколько десятков футов, отделяющих башню от окружающих домов. Рухнув на одну из крыш и перекатившись через плечо, он на мгновение замер и оглянулся на оставшихся на балконе. Было далеко и темно, но каждый понял, что эльф усмехается. После этого он накинул на голову капюшон, и, съехав по крыше на улицу, растворился там...

Тэв бросился к лежащим на четвертом этаже телам. Это был уже знакомый по составу отряд из трех орков и двух дварфов, одетых в такие же доспехи, как и стража на входе в хранилище. Так же среди них лежал и маленький и уродливый гном. Быстро осмотрев тела, Тэв понял, что они не мертвы, а оглушены какой-то магией и находятся без сознания. Все, кроме одного орка, который незряче смотрел в потолок двумя выжженными воронками на месте глазниц...

С первого этажа послышались звуки хлопнувших створок и возбужденные голоса...

26

Девушка решила, что с таким количеством воинов экономить заклинания не обязательно. Поиграв пальцами на магических нитях, она выпустила пару магических зарядов в паука.

Перед тем как лечь спать, Айла зашла в комнату к Тэву. Одета она была в верхнюю одежду, дабы не смущать и не вводить в заблуждение о своих намерениях. Рядом с ней, как всегда летал джен. "Тэв, добрый вечер. Слушай, один волшебник другого всегда узнает. Я ведь не ошиблась, ты колдун?" - спросила она полушепотом.

Тем временем Ленц твердой уверенной походкой вышагивал к флигельному дому солтыса, расточая кивки узнавшим его кметам и торговцам. Советник в глебине душим надеялся, что оставленный отряд не наделает бед. В противном случае им всем ( и ему в частности) придется нести ответственность не только перед бароном, но и перед герцогом, который, в отличие от мягкотелого Сызвика, был жестким малом с тяжелым нравом.
Поравнявшись с ощерившимся штыками забором, Кестер в который раз подивился смекалки здешних поселенцев. Не имея возможности организовать полноценную деревню, месьтные жители придумали превратить каждый дом вот в такую мини-крепость, растянуть мостки по всему периметру и вооружить часть ополчения составными луками. Эти ребята, в большинстве своем бывшие охотники, стреляли не хуже белок и с такой высоты представляли собой грозную силу.
И хотя такая милитаризация была нормой для поселения такого типа, Ленц отметил про себя, что стражи на улицах больше обычного. И еще эти странные плакаты... Кто такая эта Тесля "Травница"?
Кивнув двум держурным на входе, Ленц поднялся по ступенькам до входной двери, дважды постучал массивной ручкой. Открыла ему маленькая девочка, лет пятнадцати на вид - солтысовская племянница. Ленц глянул на нее из-под белых кустистых бровей.
- Доброго дня, прелестница. Отто дома? Не дожидаясь ответа, Кестер мягко отстранил девчушку и прошел внутрь дома. Убранство было неприхотливым. Почти вся мебель, кроме печки, была вополена из дерева: столы, стулья, кровати, шкафы, сундуки. Опасно.. А вдруг пожар? - подумал Ленц про себя. Но Отто, видать, придерживался другого мнения. Или просто любил все деревянное.
- Дяди сейчас нет. Велели-с не пущать никого без срочного делу.
- Милсдарь Ленц! Какими судьбами! - раздался сверху мягкий, но звучный голос солтыса. - Сейчас спускаюсь, минутку...
Послышались шаги и через пару мгновений Отто Безенхоф, назначенный солтысом, представл перед советником во всей красе. Высокий, статный мужчина, одних с Кестером лет, выше советника на добрую голову и, казалось, на целую сажень шире в плечах, солтыс являл собой образец грубой мужской красоты в самом ее соку. Ухоженная борода, буйная грива черных, с проседью волос, взгляд соколиных глаз , его внешности позавидовал бы любой дворянин. Но Кестер отметил синие круги под глазами Отто, свидетельствующие о неспокойном сне, отметил морщины в уголках обычно всегда улыбающегося рта. Легкие нотки неспокойствия в бархатном голосе и бегающий взгляд подтвердили зарождающиеся опасения Кестера. Но не смотря ни на что рукопожатие Отто все еще было твердым и решительным, как и раньше.
- Мне доложили о вашем прибытии. В какую авантюру ты впутался на этот раз, Кестер, что путешествуешь с такой...эээ.. странной компанией?
- Пройдем в кабинет, Отто. - уклончиво ответил советник. - Угостишь меня настойкой из березовго сока.
Солтыс понимающе кивнул и они вместе поднялись на второй этаж. Кабинет солтыса соответствовал общему убрантсву дома - рабочий стод, стул, пару сундуков с бумагами, резные шкафчики, заполненные отчетами и бухгалтерией. В углу, возле окна, стояла застеленная кушетка. Стоило двери за ниими закрыться, Солтыс тяжело опустился на обитое кресло, расстегнул верхние пуговицы на рубахе и наполнил стоящий на столе бокал вином, разом осушил, потом посмотрел на советника, слегка смутился и предложил вина ему. Кестер отрицательно покачал головой. Изменения в солтысе, ранее им подмеченные, теперь просматривались более явно. Отто был чем-то встревожен. И жутко устал... Минуты две они молчали, затем солтыс произнес:
- Так что за бригада у тебя, Ленц? Никак в погоню за кем собрался? Тебе уже не двадцать лет. И даже не тридцать, чтобы так носиться за кем ни поподя. Сидел бы дома, да нянчил внуков.. Хотя что я говорю.. Горбатого, как известно, только могила исправит! - на последнем изречении он вымученно улыбнулся.
- От государственных дел возраст не спасает, Отто. Тебе ли этого не знать.. Куда я иду и зачем, сказать не могу, к сожалению. И не потому, что не желаю. Ты мой добрый друг, но тут, как я уже выразился, дело государственное. Задерживаться мы не планируем. Я, собственно, и пришел лишь затем, чтобы ты подписал мине пропускную во владения герцога. Бюрократия, мать ее...
Солтыс молчал. И теперь уже выглядел на свои сорок с хвостиком.
- Не могу, Кестер..
Глаза обычно уравновешенного советника расширились.
- То есть как? Поверь, Отто, я спешу, и шутки шутить сейчас нет времени...
- Разве бы я стал шутить о таких вещах с баронским советником.. Но я правда не могу. Не имею, так сказать, административного права.
Кестер молчал, сверля солтыса своими серыми глазами. Тот продолжил.
- Ты, вероятно, заметил развешенные по поселению плакаты. Конечно заметил.. Так вот, это своего рода предвыборная компания, огранизованная госпажой Теслей. И по распоряжению самого герцога, хочу заметить..
- Неужто Кёрнский совсем с катушек съехал? Или ты натворил чего? А? Отто?
Солтыс вновь наполнил свой бокал, выпил.
- Тут дело нечистым попахивает.. Все произошло недалече, как три дни тому назад. Пришло официальное распоряжение от герцога - подпись, печать, все его, а с ним вместе и эта бабища со сворой агитаторов. И понеслось.. Сказали, что управление мое неэффективно, и недобнос смещать, высвобождая вакансию для более...эээ... перспективных, во! Представляешь, Кестер!
- А народ что?
- А что народ... Супротив грамоты кёрнской не попрешь.. Но нашлись активисты. Перелопатили архив, нашли статью. Будем, говорят, официально выборы проводить. Независимые токмо чтоб были. А тут как раз, на прошлой неделе, магичка эта прискакала. Пущай, говорят, она лицом будет доверенным. Ну я и распорядился.. Теперь вот ждем результатов.
Ленц слушал и лицо его мрачнело все больше. Закон, по которому проводили местные выборы, был подписан им самим в день его официального принятия на должностб, как советника. И согласно ему, солтыс на момент переизбрания не имел права заверять какие-либо документы до конца предвыборной компании.. В том числе и проходные грамоты. А без такой даже ему, Кестеру Ленцу, не попасть во владения герцога, не вызвав ряд подозрений и вопросов. А то и разбирательств..
- Налей-ка и мне тоже.. - Кестер взял бокал и уселся напротив Отто.
- Мне жаль, друг. Но у меня связаны руки.. Хочешь - поговори с магикой. Я ей весь третий этаж выделил. С мансардой впридачу. Вход с заднего торца.
Ленц молчал кивнул, погрузив длинный нос в чашу с вином. Его энергичный разум искал решения проблемы. И, кажется, нашел...
- Ладно, Отто. Где наша не пропадала. Удачи тебе на выборах. Посадействую, чем смогу.. А сейчас изволь мне откланяться.
С этими словами советник допил вино и вышел из кабинета.

18 июля 2011. 19:44.
Дан старт (просрочено из-за того, что DM вчера "упал"), комнаты созданы.
Сегодня буду заниматься написанием вводных.

P.S. Из-за того, что количество игроков пришлось "несколько" расширить, увеличиваю deadline своих сообщений до одного в два дня.

P.P.S. Неожиданно даже для себя, срываюсь на фестиваль в Тверской области. Меня не будет с 20-го по 24-е включительно.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!